Воины облаков - [88]

Шаман, ещё до выборов, склонялся к кандидатуре одного из сотников, который был соперником Вакраллы на прошлых выборах и предупреждал, что сомневается в благородных качествах противника, говоря о нарушениях в ритуальном поединке, который нам ещё предстояло увидеть. Но, когда побеждённый говорит такое о победителе, как правило, его слова делят на десять. И редко воспринимают всерьёз.

Я уже начинала скучать, когда воины перешли к основному процессу выборов. Кандидаты выстроились у стены. Все присутствующие, проходя мимо, ложили камень к ногам того, кого считали лучшим. Кипукамайок, один из старых шаманов, вёл счёт, отражая результаты в кипу, для истории.

Те двое, что набрали наибольшее число голосов, должны были драться в бою без оружия, до первой крови. Теперь, после боя с Алексом, шаман подозревал, как Вакралла добился крови в том бою.

Насколько я научилась понимать что-нибудь в поединках, то кровь легче всего получить ударом в голову, ещё точнее, в лицо. Рассечь бровь, открыть носовые сосуды, разбить губу. Драчка-то без кап. Работать, если хорошо знаешь противника и его слабые стороны, первым номером. Тоесть раздёргать левыми джебами и прямым правым вложиться всем телом в дырку обороны. Или, если вторым, обозначить глухую защиту, например, показать удар левой в корпус и, проваливая противника, отойти с ударом правой в лицо.

Бой пошёл по первому сценарию и закончился, как любой непоказушный, практически, не успев начаться. Наши победили. Я о том, что Пушак, кажется получил нужного кандидата.

Шаман ушёл на Совет Трёх, а мы ждали решения судьбы Руми, сидя на террасе возле школы.

— Ты что-то задумал, мальчик, так что колись, я добрая не выдам, — я решила, что Чаупи-тута может наделать глупостей, если учитель не пойдёт у него на поводу. Поскольку подслушивали мы вместе, то мне с ним и поговорить легче будет. Должен же кто-то выслушать его доводы.

— Мне нужно идти с вами, Юри. Я чувствую, Храм зовёт меня. В моих снах сельва. Ты же знаешь, что я прав, — Чаупи-тута упрямо старался убедить меня.

— Послушай, я не стану спорить, твоих снов мне не увидеть. Но откуда ты знаешь, что снится тебе именно этот поход? Ты ещё мал. Тебе нужно учиться. И в том числе, разбираться в собственных снах. Дорога к Храму опасна даже для взрослых. А мы любим тебя и, если тебе будет грозить опасность, будем рисковать своей жизнью, чтоб тебе помочь. Ты можешь поставить под удар цель похода и сам будешь винить себя в этом. Если останешься жив. Давай так… если ты увидишь сон, который чётко укажет тебе какой-нибудь знак… Я сама буду просить шамана.

Мальчик набычился. Он явно был со мной не согласен.

— Хорошо, — буркнул он, — до крепости ещё есть время.

Я подумала, что вряд ли убедила его, но давить сильно не хотела. Только хуже будет, по себе знаю. Свои резоны я высказала совершенно искренне. Нельзя относиться к детям несерьёзно. Нельзя им лгать. Лучше всего говорить, убеждая, совершенно искренне и, взывая к его лучшим качествам.

В ребёнке природой заложено требовать внимания к себе. Он слишком медленно растёт, по сравнению с потомством животных. И иначе ему не выжить. Пока он младенец, то просто кричит. Потом старается привлечь к себе посредством поступков. Разных. Плохих и хороших. Если научиться обращаться к хорошему в нём, замечать его и хвалить, то плохие поступки будут просто не нужны. Потому, что каждый человек, большой или маленький, хочет быть хорошим. Хочет, чтоб его любили.

На дорожке показался Пушак. Следом за ним, с улыбкой во все наличествующиеся зубы, топал Руми.

Чаупи-тута забыл про свои сны и планы. Он сорвался навстречу учителю и, судя по всему, новому другу. Странно, что мальчишка так привязался к тому, кто угрожал его жизни. Не знаю, что там с его даром предвиденья, но в людях он ещё ни разу не ошибался.

Чаупи-тута нашёл нового друга. Это не значило, что они вместе бегали играть, парень всё же постарше и обязанности по работе никто не отменял. Но по вечерам они шептались о каких-то своих делах, иногда исчезали куда-то. Может потому, что всё свободное время, я пыталась проводить с амаутой.

Но сегодня мальчик был занят ответственным делом. Предстояло найти колдуна, который помог сделать заговоренные куклы. Чаупи-тута был в недоумении. Всех шаманов в городе они знали. Даже те, кто работал не при Храме, как-будто, не давали повода думать о нарушении закона, о занятии чёрной магией.

Мальчик сушил свежесобраные листья коки на подогретых камнях. Нужно было, чтоб листочки остались целыми, но хорошо просушенными. Надо было сделать много. Готовую порцию он складывал в корзину. До ночи надо было закончить. Считалось, что ночью, когда колдун спит, его голова уходит делать свои чёрные дела и, если помешать, не дать ей вернуться до рассвета, колдун умрёт. С помощью листьев коки мы должны найти место силы. Потом взять изделия колдуна и заклинанием позвать туда его голову.

Ночь на убывающей луне подходила для этого, как нельзя лучше. Колдовские обряды черпают силу у Луны. Наша четвёрка встала у Храма. Пушак обратился к богине.

Мама Альпа, ты наша мать,

Ты покровительница сил,