Воины бури - [58]

– И все же, – сказал он, – каким бы языком она ни пользовалась, ему должны отыскаться соответствия в языке Матрайха. Готов поспорить, что внизу от нее будет больше толку, чем от многих других.

Вурдаль была рада, а Урубу – не очень. Она могла лишь надеяться, что Молчаливая сумеет понять – они должны не просто выжить, но еще и добыть кое-что.

Молчаливая была довольно-таки полной, и Звездный Орел мог свободно оперировать с массой. Он сделал из нее шестнадцатилетнюю матрайхианскую богиню. Когда Молчаливая вышла из камеры трансмьютера и впервые взглянула на себя, обновленную, в зеркало, она закричала.

Беззвучно.

Ее новое тело было безупречным. Она даже несколько раз пощелкала языком. И все же Молчаливая осталась немой. Немой и такой же загадочной, как и была.

7. ВЕЧНЫЕ ТЯГОТЫ МАТЕРИ

Через девять с половиной недель Манка Вурдаль почувствовала, что группа достигла предела того, что можно достичь на тренажерах. Общество Молчаливой натолкнуло ее на одну мысль, и в течение последних двух недель Манка обучала свое племя сигналам, состоявшим из щелчков пальцами и прищелкиваний языком. С их помощью можно было передавать информацию, когда требовалось полное молчание. Сначала всем, кроме Молчаливой, было нелегко усвоить этот способ общения, но в конце концов они перестали нуждаться в речи для того, чтобы действовать сообща.

– Мы готовы, насколько в такой ситуации вообще возможно подготовиться, – сказала Урубу, придя к Козодою. – Но меня по-прежнему слегка беспокоят женщины с "Индруса". Все-таки они чересчур цивилизованны. У парочки с "Эспириту Лусон" все идет как нельзя лучше, хотя это не те люди, на которых мне бы хотелось полагаться в трудную минуту. А очень может быть, что положиться придется. Но на тренажерах большему людей уже не научишь.

Козодой кивнул:

– Хорошо. Ты по-прежнему уверена, что вам действительно нужно столько людей? Даже на этой стадии все выглядит так, словно мы рискуем ими лишь для того, чтобы обеспечить тебе прикрытие.

– Это необходимо, – сказала Урубу. – Прикрытие нужно нам всем. Боюсь, здесь будет не проще, чем на Джанипуре. Вы уже сделали дубликат перстня?

Козодой кивнул:

– Он того же размера, формы, веса и состава, что и джанипурский. Рисунок на камне, взятый из твоих воспоминаний об амулетах и посохах хранительниц истины, подходящего размера и выполнен в том же стиле, но сказать, можно ли им кого-то обмануть, нельзя, пока вы не сравните поддельный перстень с настоящим. Мы сделали для него футляр в костяном амулете. Смотри не потеряй, иначе придется возвращаться за новым.

– Я не потеряю. Хочешь сказать еще что-нибудь, прежде чем мы отправимся под ментопринтер?

– Детали обсудим после этого. Желаю удачи.

– Да уж, без нее нам нельзя… – проворчала Урубу.

* * *

Отряд дикарей замер в молчании. Теперь у каждого была раскраска, соответствующая его положению в племени. Молчаливая носила цвета хранительницы огня. У Вурдаль появилась растительность на лице, и хотя ее тело оставалось женским, она двигалась и держала себя иначе, чем остальные. Когда она произнесла: "Мы готовы. Давайте заканчивать", – ее голос был прежним голосом Вурдаль, с карибским акцентом, но он понизился на пол-октавы и звучал почти по-мужски.

Все, кроме Манки и Урубу, были взволнованы и даже чуточку испуганы.

Звездный Орел мог бы провести весь процесс автоматически, но было решено, что Хань вкратце расскажет о том, что должно произойти. Основную часть программы разработал Клейбен, но его решили не допускать к вводу ментокопий – по политическим соображениям.

– Мы главным образом базировались на информации и опыте Юраа, – начала Хань. – Все вы получите одну и ту же основную ментокопию за вычетом некоторых личных особенностей. Нам неизвестно, что именно может запустить механизм обороны, но если он настроен на все чуждое, то даже одного слова на незнакомом языке может оказаться достаточно. Вместе с тем необходимо, чтобы вся ваша память и знания остались при вас. Итак, мы установили нечто вроде фильтра. Язык Матрайха примитивен и плохо приспособлен для создания новых слов, но он может сгодиться, даже если вам придется использовать приближенные понятия и тратить пятнадцать слов вместо одного. Фильтр попросту не позволит вам сказать ничего, кроме слов этого языка. Язык Матрайха станет для вас родным. Вы будете думать на нем, и вам понадобится усилие, чтобы переключиться на другой язык, даже в уме. Однако вы будете понимать те языки, которые знаете сейчас. Язык играет основную роль в формировании культуры, и Главная Система знает об этом, вот почему мы наложили такое ограничение. Если вы будете пользоваться только этим языком, то станете неотличимы от туземок. Все понятия голографически связаны с образами. Например, услышав слово "дака", вы тотчас подумаете о гигантской лавовой змее.

Язык Матрайха действительно был прост, не знал никаких исключений, и каждое слово имело единственное значение. Большинство слов, включая имена, состояло всего из двух слогов, но имя материнского мира, таинственное и загадочное, состояло из целых трех и произносилось так: "Маа-траа-йах".