Воинство сатаны - [73]

— Знаешь, пока ты спала, я видел…

— Высокого мужчину в черном плаше, с мечом?

— Значит, ты не спала. Притворялась?

— Да нет, просто это был сон. И у тебя, и у меня. Это был призрак, фантом, Хранитель этой сокровищницы.

— Призрак?

— Ну… как бы это попроще. В библиотеках Хрустальной Цитадели хранилось очень много всего, и требовался кто-то, кто мог бы встречать посетителей, помогать им найти нужную книгу или предмет, заодно охранять все эти ценности. Я не могу с уверенностью сказать, как все было на самом деле, но скорее всего маги просто создали фантом, который и выполнял все эти обязанности. Первоначально он был достаточно сильным, чтобы являться гостям во плоти, так сказать. Его наверняка можно было потрогать, с ним можно было побеседовать. И в случае покушения на местные сокровища он вполне мог дать ворам достойный отпор. Духу не нужно спать, его нельзя подкупить и очень сложно уничтожить. Но с годами он ослаб и может явиться только во сне… и то, видимо, к кому-то одному. Я тоже говорила с ним, и ты во время этого разговора спал как убитый.

— Ясно… — Нельзя сказать, что Денису и в самом деле было все понятно, но общий смысл он уяснил, а детали его интересовали мало. — Что будем делать дальше? В этом… сне, я спросил его про книгу на каменном пьедестале, он только расхохотался, и на этом все закончилось,

— Интересно… — протянула Таяна. — Что-то тут кроется, знать бы еще что. Но нам надо двигаться, так что разгадывать загадки будем потом.

Она подошла к резной двери и протянула к ней руку. Та послушно открылась, не дожидаясь, пока пальцы девушки дотронутся до дерева.

— Древние были сильны, — пробормотала Таяна скорее с огорчением, чем с восхищением. В ее голосе тонкой ноткой сквозила обыкновенная зависть. — Это же надо, заклинания столько лет держатся.

Они вышли в следующий зал. То, что в нем были те самые три двери, виденные им во сне, Дениса не удивило. Раз уж Магистр был существом вполне реальным, пусть и бесплотным, то почему бы ему и не показать то, что существовало на самом деле. Только вот там, во сне, все вокруг выглядело идеально чистым, а вот наяву… Сейчас, когда усталость ушла, Денис мог более критично рассматривать окружающее и потому пришел к выводу, что время, хоть и пощадившее это место, оставило все же свои неизгладимые следы.

Слой пыли на полу, пусть и не слишком толстый, был все же вполне ощутим. Магические светильники, с готовностью вспыхнувшие, как только люди вошли в помещение, горели по-разному — одни ярким и ровным светом, другие — еле теплились, а некоторые и вовсе неуверенно мигали, как будто бы готовые в любой момент погаснуть навсегда.

— Наверное, нам сюда, — неуверенно сказал он, делая шаг к крайней левой двери.

— Почему сюда?

— Ну… во сне… мы вошли в эту дверь. Скажи, Таяна, мне показалось, что этот фантом не знает о том, что битва за Хрустальную Цитадель была проиграна много веков назад, что там, наверху, одни лишь руины. Почему?

— Откуда ж я знаю, — усмехнулась волшебница. — Могу разве что предположить. Этот дух имеет довольно простое задание, вернее, не то чтобы простое, просто очень, как бы это сказать, жестко очерченное.

Таяна пустилась в долгие пространные объяснения, из которых можно было с уверенностью сделать только два вывода. Во-первых, она имеет самое смутное представление о том, как создавать подобные фантомы, и, во-вторых, она готова говорить хоть о погоде, но по возможности оттянуть момент проникновения в Библиотеку.

По ее мнению, явно не основанному на твердых знаниях, сам по себе призрак не замечает течения времени. Он слабеет, вложенные в него чары постепенно выдыхаются, но для самого фантома это значения не имеет, он осознает только те временные промежутки, когда выполняет свои обязанности. В остальные же часы, дни и годы пребывает в забытьи. Кроме того, в его задачу входит только Библиотека, все, что нужно для этого, было задано при его создании, и ничто, кроме исчезновения или разрушения фантома, не может изменить его память. Поэтому и слова Дениса о том, что Хрустальная Цитадель давно пала, он не запомнит и встретит следующего посетителя в столь же твердой уверенности, что оплот магии и поныне полон жизни. Наконец она замолчала и взглянула на Дениса чуть виновато, как будто бы прося прощения зато, что отняла столь много времени. — Ну, пойдем?

Дверь так же легко, без скрипа, отворилась — и Денис вздрогнул от неожиданности. Подсознательно он был вполне готов снова увидеть все то богатство, что явилось ему во сне. Но перед ним было нечто иное.

Длинные ряды пустых, припорошенных пылью полок. Это дерево оказалось не столь прочным, как пошедшее на изготовление дверей, а может, двери оберегали наложенные в седой древности чары. Часть стеллажей обвалилась, и теперь полусгнившие доски грудами лежали на полу, часть уцелела… но ни в том, ни в другом случае не было видно книг. Ни одной.

— О Эрнис… — прошептала Таяна, и в ее голосе слышалось такое разочарование, что Денису стало вдруг безумно жалко волшебницу. Она шла сюда в надежде пусть не унести с собой, но хотя бы прямо здесь, пусть на несколько минут или часов, заглянуть в собрания древней мудрости. И ее надежды рухнули в одно мгновение. Денис видел, как в глазах девушки мелькнула предательская влага, ему вдруг безумно захотелось привлечь ее к себе, утешить, просто хотя бы погладить по голове. И только мысль о том, что он — никто, найденыш, неизвестно как попавший в этот мир и живой до сих пор во многом благодаря стараниям самой Таяны… а она — титулованная волшебница, лицо в этом мире весьма значительное. И такой несколько интимный жест, возможно, будет ею воспринят как оскорбление.