Воин - [4]

— Мы солдаты истинного императора Цинь-о-хая Циня, — гордо ответил Цинь-ин, — и сейчас отправлялись в ссылку на юг, в провинцию Мааньсань. Однако вы освободили нас и мы продолжим войну с каганскими узурпаторами и предателем Мином. Приношу вам за это благодарность.

— Только благодарности вашей нам и не хватало! — рассмеялся тяньган. — Ну да с вас взять-то нечего, даже убивать жаль. Однако знай, мы ничего и никогда не делаем зря, так что не удивляйся, если к тебе или твоему отцу, Цинь-ин, придут люди моего народа и потребуют услуги взамен. А теперь прощайте, повстанцы, мы оставляем вам оружие и доспехи каганов, равно как и их еду и воду, но лошадей мы заберём с собой.

Сказав это, предводитель тяньганов развернул коня и умчался обратно за горы, откуда появился, за ним последовали его люди, хватая за поводья каганских лошадей. Мы же направились к покойникам и принялись их обирать, то есть мародёрствовать в самом наглом виде. А что нам ещё оставалось делать? Я подобрал себе копьё, очень похожее на то, что было у меня раньше, и накинул один из просторных халатов, подбитый войлоком. В нём было не слишком жарко, но с другой стороны, он мог спасти от ударов по касательной и шальных стрел, не нацеленных именно на меня. Мне было искренне жаль воинов полководца У, по его приказу напяливших на себя доспехи, которые практически раскалились докрасна за несколько часов пребывания под палящим солнцем. Сам полководец влез в доспех предводителя каганов, даже нацепил шлем, блестевший на солнце так, что глазам было больно на него смотреть. Солдаты же из Боян-Обо отдали должное кожаным броням, к каким больше привыкли, а их предводитель — немолодой лучник Чин, вообще, отказался переодеваться, он сумел сохранить одежду в почти первозданном состоянии, правда не представляю каким образом.

Как только мы закончили с этим мародёрством, полководец У и Цинь-ин отошли в сторону и принялись обсуждать нашу дальнейшую судьбу. Я находился при Цине-ин, что совершенно не понравилось полководцу У, однако он смирился с этим фактом — знал, что я личный охранник наследника нашего предводителя. Он попытался прогнать лучника Чина, но тот настоял, сказав, что он может и не имеет никаких званий и титулов, однако и его люди — так всего лишь крестьяне из Боян-Обо, обученные владеть оружием, так что кому как не ему представлять их на этом совете.

— Зачем вообще вам знать, что мы решили? — раздражённо бросил полководец У.

— Мы такие же солдаты, — спокойно ответил Чин, посмотрев ему в глаза. Полководец отвёл взгляд и более подобных вопросов не задавал.

— Довольно, — произнёс Цинь-ин, — не стоит ссориться сейчас, когда мы едва избежали ссылки и гибели от рук тяньганов. — При этих словах полководец У злобно покосился на меня, я знал, что часть его семьи была вырезана во время восстания в Баотоу, за что ненавидел всех моих сородичей и меня, хоть я и не сделал ему лично ничего дурного. — Мы должны решить, что нам делать и куда направиться сейчас? — продолжал меж тем Цинь-ин.

— Я думаю нам надо возвращаться в Боян-Обо, — первым высказался Фань — опытный воин и наставник полководца У, приставленный к нему Цинем для того, чтобы смирять горячность молодого полководца. — Надо сообщить обо всём предводителю Циню.

— Это просто трусость, Фань! — выкрикнул и без того раздражённый полководец У. — У нас ничего не вышло в округе Синь-и, но надо продолжать поиски верных людей в других округах.

— И снова натыкаться на коллег чиновника Шиня, — заметил Чин. — Приказ императорского благополучия раскинул свои сети по всему Цинь-о-хаю, мы не можем знать кто ещё из чиновников, с которыми переписывался достопочтимый отец Циня-ин казнён или подвергнут пытке. И после этого мы должны совать голову в осиное гнездо снова, даже не зная, кто нас там встретит.

— Слова крестьянина ничего не понимающего в политике, — отмахнулся полководец У. — Как мы будем выглядеть в глазах предводителя Циня, когда вернёмся ни с чем?

— Мы будем выглядеть живыми, — сказал Цинь-ин, — хоть и не выполнившими задания. Просто в следующий раз надо будет лучше готовиться к такого рода миссиям.

— Для чего нужно было это совещание, если вы, Цинь-ин, всё и так решили и слушать меня не желаете.

У повернулся и отошёл от нас.

— Мы можем пожалеть о том, что взяли У, — заметил Чин, направляясь к своим солдатам. — Многие были против, но вашему досточтимому отцу виднее.

— Фань, — обратился к старому воину Цинь-ин, — прошу тебя, приказывать в таком деле не могу, поэтому именно прошу: приглядывай за полководцем У. Он может весьма сильно помешать нам.

Я же был более категоричен в своих суждениях.

— Его горячность может свести нас в могилу.

Теперь мы двигались в прямо противоположном направлении от места нашей ссылки, с удалением на север нам даже казалось, что солнце печёт немного слабее и идти как-то легче, когда вокруг не гарцуют каганы, многих покинула апатия, казалось навечно поселившаяся в душах некоторых, все пребывали в приподнятом настроении. Однако же были у нас и серьёзные проблемы. Даже если учитывать запасы воды каганов, нам её никак не хватало на дорогу по засушливой местности, при условии, что мы, как собирались, станем обходить все крупные деревни и города. Тем более, что мы не знали расположения колодцев, равно как и самой дороги, держа путь примерно на север, ожидая, что когда мы доберёмся до более знакомых земель, можно будет определить куда точно идти дальше. Смешно звучит, но тогда нам ничего не оставалось.