Воин - [28]

— Никак он со мной не «обходился». Это была нормальная реакция на глупое замечание.

— Боже! Ты его уже защищаешь. Тебе промыли мозги не хуже, чем его оловянным солдатикам.

— Я не… ну хорошо, я защищаю его, и у меня нет для этого особых поводов. Просто он ничего не сделал.

— Остальные в этом не уверены. Но что бы там ни было, нельзя там оставлять бедного Харриса. Мы собираемся взять с собой пастора Джонса и принести тело. Иначе нельзя.

Конвей ничего не ответил, и Йошимура ушла. Процессия из четырех женщин и пастора направилась к складу. Конвей почувствовал на себе ядовитые взгляды.

Он подошел к Фолконеру и Леклерку, которые с помощью слесарной ножовки распиливали пополам вентиляционную трубу.

— Нашего полку прибыло, — приветствовал его полковник. — Работа здорово отвлекает от грустных мыслей. Хорошо хоть, что удалось найти нужный инструмент.

— Зачем эта труба?

— Мы сделаем из нее конус и упакуем туда взрывчатку. Должно получиться что-то похожее на вафельный рожок с мороженым. Затем сложим из камней постамент, чтобы установить заряд перпендикулярно двери, а основание конуса направить туда, где, как нам кажется, должны быть петли. Если все рассчитано верно — форма заряда и расстояние от двери, — то взрывная волна должна смести эту стерву к чертовой матери.

— А если промажем мимо петель?

Улыбка Фолконера стала еще напряженнее.

— Попробуем еще раз. Если гора нам это позволит и если хватит взрывчатки.

— Послушайте, — сказал Конвей, — вам следует кое о чем знать.

— Что, бунт на корабле?

— Догадались?

— Прочел по их лицам. А ты понимаешь, что мы с тобой теперь повязаны, раз ты здесь нам помогаешь?

— Я сказал, что буду помогать, когда посчитаю нужным. Не думаю, что у меня есть выбор.

Леклерк взглянул на него снизу вверх, оторвавшись от распаковки кремово-желтой взрывчатки. В его ухмылке было что-то волчье.

— Идеалист несчастный. — Он вернулся к своему занятию.

Закончив с зарядами, они затратили еще больше времени на то, чтобы сложить для них подходящую платформу из камней. Когда все было готово, Фолконер вставил взрыватели с отходящими от них проводами и направился к основной группе. За ним, разматывая провод, шел Леклерк.

Страх и враждебность буквально висели в воздухе, но Фолконер не обращал на это внимания, а Леклерк был полностью поглощен возней с проводами. К остановившемуся в стороне Конвею подошла Йошимура в сопровождении трех подруг. Разговор начала Картер:

— Мы кое-что нашли и хотим поговорить до того, как случится еще что-нибудь.

Конвей молчал, и Йошимура протянула ему какой-то предмет, похожий на портфель. Он взял и открыл его.

— Видеоплеер, — сказал Конвей, взглянув на экран и встроенный проигрыватель для компакт-дисков. Девушка вручила ему и диск — гладкий кружок размером с пятидесятицентовую монету.

— Что здесь? — спросил он.

Она молча покачала головой. Конвей заметил наклейку с текстом: «Для полковника Берла Фолконера, Вооруженные силы Соединенных Штатов: Изменение задачи и основания к этому. (В отсутствие полковника Фолконера эта запись переходит к старшему официальному представителю правительства Соединенных Штатов в Северо-западном криогенном восстановительном центре.)» Конвей взглянул на напряженные лица женщин.

— Вы просмотрели запись?

Словно повторяя заученную фразу, Йошимура произнесла:

— Мы требуем, чтобы полковник присутствовал при просмотре записи членами группы.

— Почему? Что это все значит?

Вмешалась Картер:

— Он лежал всего в нескольких футах от того места, где… от тела Харриса. Они сняли тело. Они должны были заметить это и, конечно, знают, что здесь записано. Они не думали, что мы пойдем туда и найдем плейер.

Раздался крик не обращавшего внимания на их разговор Фолконера:

— Все в укрытие! Мы собираемся взрывать.

— Постойте! — пронзительным, полным ярости голосом закричала Йошимура. — Расскажите нам об этом видеодиске.

— Что? — В полном замешательстве полковник подошел к ним.

Поведение Фолконера несколько смутило всех женщин, кроме Картер, которая выхватила диск и видеоплеер у Конвея и протянула их полковнику. Жест этот выглядел как обвинение.

— Этот диск вы с Леклерком просмотрели на складе.

Фолконер взял видеоплеер, насупившись, прочитал текст на наклейке и, не произнося ни слова, вставил диск в щель проигрывателя. На вспыхнувшем экране появилось печальное изможденное лицо мужчины, сидевшего за простым захламленным письменным столом. Позади его на шесте виднелся безвольно обвисший американский флаг. Замок-«молния» на кожаной куртке мужчины был наглухо застегнут, хотя запись велась явно в помещении. Он произнес болезненно слабым голосом:

— Полковник Фолконер, если вы когда-нибудь услышите это, примите мои извинения за то, что я сделал с вами и остальными членами вашей группы. Дела в криогенном проекте совсем плохи. У меня нет времени быть добрым. Честно говоря, ваша группа — это все, что осталось от проекта.

Кто-то из окруживших экран громко всхлипнул.

— Мы изменили установки вашего оборудования, чтобы избежать ошибок, которые… привели к потере остальных.

Во-первых, я должен сообщить, что никакого дежурного персонала не будет. Все, кто еще способен что-то делать, переводятся в резервную столицу в Аллегенисе. Война окончена, полковник. Проиграли все. Уже почти два года в этом сумасшедшем мире практически нет лета. Давным-давно исчезли государственные границы. Соединенных Штатов, Советского Союза просто не существует. Англия — не более чем остров. В Южной Америке и Африке царит полный хаос, в Австралии не осталось и признаков существования человека. Азия превратилась в сплошной склеп.