Воин эпохи Смерша - [12]

Это было интересное время даже в области физкультуры и спорта. Культ нового, натренированного тела утверждал своими картинами живописец А. Дейнека — «Мальчики, выбегающие из воды», «Кросс», «Утренняя зарядка», «Бегунья» и другие. В них он показывал, а скорее, культивировал силу и дух здорового, атлетического тела людей, занимающихся спортом.

Это был период, когда воины Красной армии являлись любимцами страны. Плакаты провозглашали: «Наш боец народом любим, он всем брат и сын!»

Об армии рабочих и крестьян слагали песни и были. В СМИ подчеркивалось — ее бойцов и командиров любят девушки и фотографы, боятся хулиганы и деклассированные элементы. Художники рисуют защитников Отчизны красивыми, величественными, сильными.

Александр привез с собой цветную вырезку из журнала «Огонек», репродукцию картины М. Грекова «Трубачи Первой конной армии», и приколол кнопкой на стену возле кровати. Ему нравилась эта картина баталиста…

* * *

Как уже отмечалось выше, скоро следственный профиль работы младшему лейтенанту (вскоре ставшему лейтенантом) ГБ Александру Шурепову руководство отдела заменило на объектовый. Нужны были «шахтеры» оперативного ремесла.

И как любой объектовик, он начал службу с изучения оперативной обстановки в окружении гарнизона, стоявшего в городе Вилкавишкис. Городок расположен на юго-западе Литвы, в месте слияния рек Щеймена и Вилкауйя. На западе проходила граница с Восточной Пруссией и Польшей, позорно, по вине в первую очередь собственных недальновидных политиков прекратившей свое существование и поделенной после 1939 года между Третьим рейхом и Советским Союзом.

Польское командование, при всех его самых мрачных предчувствиях, не могло сразу поверить, что немецкие танки так быстро и легко войдут в оперативный тыл и продвинутся к главным позициям, разгромив которые вермахт положит Польшу на лопатки.

Здесь сложилась особая оперативная обстановка — активизировались националистические элементы с профашистской ориентацией. Одни сторонники независимости Литвы организовывали глубоко законспирированное подполье, другие — более радикальные элементы — сбивались в банды и с оружием уходили в леса, устраивая засады на советских военнослужащих и стреляя им в спины.

Именно поэтому нередко полотно семейного счастья разрывалось тревожными, срочными и порой длительными командировками. Семью приходилось видеть накоротке. Ритм службы был таков, что, уходя на работу, он видел детей (в сороковом году родилась дочь Наташа) еще спящими, а приходя со службы — уже в объятиях бога сна Гипноса. Он вспоминал не раз слова, сказанные супругой Сашенькой после ее беседы с женой оперативника накануне его сватанья в органы.

Гарнизон жил тревожным ожиданием войны, которая готовилась тайно на генштабовской кухне вермахта под руководством Гитлера и его строптивых поначалу генералов при составлении плана агрессии против Советского Союза — «Барбаросса».

Уже вовсю шастали в приграничных полосах советской территории под видом рыбаков, грибников и собирателей ягод лазутчики, агенты, разведчики по заданию абвера и других спецслужб гитлеровской Германии, прощупывая редуты РККА.

В газетах и журналах, получаемых личным составом и семьями гарнизонников, привлекали карикатуры художников Кукрыниксов на боссов Третьего рейха и действия гитлеровцев на территории Европы. Центральные газеты «Правда» и «Известия» публиковали серьезные материалы о нацистских поползновениях.

Печатались и материалы из оккупированной гитлеровской Германией «гоноровой» Польши, которая готовилась чуть ли не вместе с немцами принимать парад победоносных германо-польских войск на Красной площади. Главнокомандующий польскими вооруженными силами — маршал Эдвард Рыдз-Смиглы перед войной рассыпался подобными благоглупостями, в частности, перед немецким военным атташе полковником Богиславом фон Штудницем на параде «Дня независимости» в Варшаве 11 ноября 1938 года…

* * *

Многие командиры и комиссары-политработники разделяли мнение ветеранов: Германия после Польши готовится воевать дальше на Востоке, а это значит — против своего главного противника в лице СССР. Но для Александра тупое ожидание войны было неприемлемо. Он активничал на службе, не забывая физически готовить себя к предстоящим битвам на зримых и незримых фронтах будущих баталий.

Как уже говорилось выше, сразу же по приезде на новую работу, а вернее — службу, сначала в качестве следователя, а потом оперативного уполномоченного Особого отдела НКВД, он активно поддерживал себя физическими упражнениями.

Утреннюю зарядку начинал с пробежек, а заканчивал гимнастическими снарядами. Не забывал он гантели, гири и мячи.

Однажды Шуреповы с дочерьми собрались отдохнуть на поляне рядом с сосновым лесом. Был теплый весенний день, через открытую форточку врывалось соловьиное сумасшествие. Казалось, все трели этих серых звонкоголосых пичужек слились в одну сплошную — серебряную.

— А вот и наш труженик, — усмехнулся Александр, когда все четко услышали вблизи серенького певца. Этот безумный соловей раскатисто и гулко, с дерева, стоящего у окна, дарил свою мелодию Шуреповым.