Воин - [23]

Ранульф пристально смотрел на Ариану с загадочным выражением лица.

– Мне нужно, чтобы ты помогла мне с людьми Кларедона. Я хочу, чтобы они отнеслись ко мне доброжелательно. Рыцарям твоего отца придется принести мне клятву верности, а вилланам и вольным этого не требуется. Но я вовсе не хочу, чтобы они замыслили мятеж против меня. Совсем невыгодно вести войну со своей же собственностью, и тратить деньги на ненужную борьбу я тоже не намерен.

– Кларедон пока еще собственность моего отца! Приговор отцу не вынесен, да и суда еще не было. Пока он здесь хозяин!

Призвав на помощь все свое самообладание, чему Ранульф в свое время беспощадно учился, он заставил себя ответить мирно:

– Я здесь по приказу Генриха. Я удерживаю этот замок, леди. А за свое я держусь крепко.

– Так держите его, милорд, без моей помощи.

Лицо Ранульфа потемнело от гнева. Ее так легко не сломать, понял он.

Внезапно он откинул одеяло. Ариана испуганно вскочила на ноги и тревожно уставилась на Ранульфа.

– Если ты хочешь сохранить свою девичью непорочность, – саркастически произнес он, – советую отойти назад. Я буду одеваться.

Ариана отскочила в дальний угол комнаты. Ранульф усмехнулся, встал с постели, нагишом подошел к двери, открыл ее и заорал оруженосцу:

– Пошевеливайтесь там!

Вернувшись к скамье, на которой разделся накануне, он натянул брэ и завязал на поясе шнурки.

– У тебя есть два дня на размышление, – с деланным спокойствием сказал он Ариане. – Сейчас я уеду в Уиклиф и там переночую. Пока меня не будет, командовать в замке останется мой вассал, Айво Райдфорт, а ты не выйдешь отсюда, пока не дашь мне торжественную клятву признать меня своим сюзереном.

– Я ее не дам.

Ранульф с трудом подавил вспышку гнева. Чтобы сломить сопротивление этой женщины, необходима твердая рука, и он ей это обеспечит. Ранульф твердо вознамерился подавить ее волю – и он это обязательно сделает, как только отыщет эффективный способ справиться с ней, не применяя физического насилия. До сих пор ничего не сработало. Но двух дней должно хватить, чтобы придумать что-нибудь.

– А пока, – продолжал Ранульф, словно его никто не прерывал, – ты будешь пользоваться свободой только в пределах этой комнаты. Я не велю тебя связывать и позволю твоим женщинам прислуживать тебе.

– Ваше великодушие потрясает, милорд.

– Осторожнее, демуазель. Мое терпение скоро иссякнет.

– В самом деле? Я полагаю, мне самое время рухнуть в обморок от страха, – фыркнула Ариана.

Ранульф пронзил ее мрачным взглядом.

– Будь ты поумнее, ты бы так и сделала. Я могу укоротить твой язычок!

– На этот счет я не сомневаюсь. Чего еще ожидать от жестокого грубияна?

– Жестокого грубияна? – Его черные брови сошлись в одну линию – обвинение было слишком несправедливым.

Он тряхнул головой, хрипло рассмеялся и заставил себя расслабиться.

– Я вас хоть раз ударил, леди? – вежливо спросил он.

– Нет… но и не проявили ко мне ни малейшего почтения!

– Ты лишилась права на это, начав сопротивление. Теперь твой статус не выше, чем у любого невольника.

Ариана кинула на него возмущенный взгляд – если он надеется, что она начнет перед ним пресмыкаться, то ему еще многое предстоит узнать.

Однако ей пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не вздрогнуть, когда Ранульф повернулся и направился прямо к ней. Он смотрел на Ариану сверху вниз, и его янтарные ястребиные глаза тревожили своей сосредоточенностью.

– Ты покоришься мне, демуазель, – негромко пообещал Ранульф. – Ты будешь называть меня лордом и хозяином.

Собрав все свое мужество, Ариана вызывающе взглянула на него:

– Ты можешь распоряжаться здесь, сэр Дракон, но ты никогда, никогда не станешь моим хозяином.

Его губы медленно изогнулись в улыбке – в опасной, волчьей усмешке, не сулившей ей ничего хорошего.

– Берегись, женщина. Я ведь могу и принять этот вызов – и начну укрощать тебя. И сдаётся мне, что я получу от этого удовольствие.

Ариана сердито уставилась на него, но Ранульф, не обратив на это никакого внимания, повернулся и пошел к тазу для умывания.

В комнату вошел оруженосец с подносом в руках. Ранульф подкреплялся хлебом, холодной олениной и кубком вина, пока оруженосец помогал ему надеть доспехи. Очень скоро он был одет, как полагалось рыцарю, кольчуга плотно облегала широкую грудь, а к башмакам были приторочены шпоры.

Наконец, застегивая кожаный пояс с ножнами, Ранульф взглянул на Ариану:

– Я вернусь, и мы договорим. Очень советую тебе хорошенько обдумать ответ.

Не сказав больше ни слова, он надел на голову конический шлем с широким переносьем, скрывавшим почти все лицо, повернулся и вышел из комнаты. Оруженосец шел за ним по пятам.

Дубовая дверь с глухим стуком захлопнулась, и Ариана услышала, как в пазы вставляют засов. Она уставилась на дверь. Он запер ее здесь!

Бормоча себе под нос проклятия, Ариана подошла к одной из амбразур и открыла ставни. Отряд верховых рыцарей и лучников в кольчугах или с кожаными нагрудными пластинами ожидал лорда Вернея во внутреннем дворе. Его темно-красный шелковый флаг со стоящим на задних лапах черным драконом развевался и хлопал на ветру.

Через несколько мгновений Ариана заметила Ранульфа. Тот быстро шел через двор к огромному вороному коню. Сев на коня и приняв от оруженосца свое оружие, он выглядел по-настоящему устрашающе. Раннее утреннее солнце отражалось от стального копья длиной в двадцать два фута и от длинного нормандского щита, а только что отполированные доспехи сверкали серебром. Ранульф повернул коня и под знаменем дракона повел свой верховой отряд сквозь внутренние ворота. Легким галопом они пересекли внешний двор и загрохотали по деревянному мосту замка.