Воейков - [19]

«Что же изменилось здесь после Диккенса?» — думал Воейков, вступая на американскую землю.

В годы гражданской войны между северными и южными штатами все симпатии русского общества были на стороне северян. Хотелось надеяться, что после победы они сделали для страны много хорошего.

Первыми городами Америки, которые увидел Воейков, были Нью-Йорк, Филадельфия, города Новой Англии[10].

Основными научными центрами страны считались города Бостон, Нью-Хэйвен и Филадельфия. Воейков посетил университеты, физические обсерватории, метеорологические станции.

— Мне понравилось, — рассказывал он впоследствии, — стремление американцев извлекать из наблюдений практическую пользу, чего я все время добиваюсь в России. Американские станции предостерегают моряков о надвигающихся ураганах, штормах, пытаются предсказать погоду, предупреждая фермеров о возможных заморозках, наводнениях…

Все же американская действительность разочаровала ученого. Суетливая беготня больших и маленьких дельцов, непривычный для европейца шум на улицах и поражающее отсутствие благоустройства — вот что прежде всего бросалось в глаза.

Американские города были настоящими сгустками противоречий. Приближаясь к Бостону, Воейков видел золотой купол «Дворца штата», возвышающегося на островке. С этого купола можно было наблюдать весь город, раскинувшийся по холмам и побережью обширной бухты. Красивая панорама! Но сердце города — полуостров Шаумут. Здесь биржа. Узенькие улочки, ведущие к ней, заполнены толпой спекулянтов. Экипажи давят людей. Крик, шум и драки.

Скорее, скорее бежать отсюда!

По другую сторону реки Чарлс-Ривер расположился городок Кембридж с его Гарвардским колледжем. Там астрономическая обсерватория, ботанический сад, самая лучшая библиотека Америки. Здесь Воейков отдыхал душой, вспоминая, что находится на родине Франклина и Эдгара По, и отворачиваясь от Америки дельцов и спекулянтов.

Небольшой пароходик привез Воейкова в скромную бухту Нью-Хэйвена. Этот тихий городок известен колледжем Иель. Широкие площади окаймлены громадными деревьями. Нью-Хэйвен называют «городом вязов». Вязы вдоль улиц, бульваров и площадей. Террасы обвиты плющом, у домов — цветники.

Вот и знаменитый колледж. Отличные музеи. Воейков изучал их коллекции.

Нью-Йорк показался Александру Ивановичу городом мрачного хаоса с темными лабиринтами улиц старой части города и мишурным блеском Пятой авеню с движущимися по ней экипажами денежных тузов. Пестрая смесь различных стилей в постройках и произведениях искусства. Возмутительная безвкусица наряду с шедеврами, скупленными в Европе… И потрясающие контрасты. Великолепие главной улицы Бродвея наряду с вопиющей нищетой негритянских лачуг вокруг доков близ порта.

В величественном обширном заливе — корабли всех стран. Но близко подходить к берегу было неприятно из-за отвратительного смрада. Нечистоты города выбрасывались в море тут же в самой гавани. Пляж был засорен.

Эта оборотная сторона американской жизни во многом предопределила отношение Александра Ивановича к культуре Нового Света. Но он решил не поддаваться первым впечатлениям.

Сотрудничество с американскими метеорологами

После краткого пребывания в Нью-Йорке и Филадельфии Воейков прибыл в столицу Соединенных Штатов — Вашингтон. Здесь находилось самое крупное научное учреждение Америки — Смитсонианский институт. Он был основан на средства богатого англичанина Джемса Смитсона — химика и минералога. Смитсон завещал свое состояние на организацию учреждения, которое способствовало бы «увеличению и распространению знаний среди людей».

Председателем совета института считался президент Соединенных Штатов, фактическим же руководителем был известный физик и метеоролог Джозеф Генри.

Большие пространства и разнообразные хозяйственные условия Америки требовали развития климатологии. Территория Соединенных Штатов подвержена частым ураганам и бурям. Горные хребты тянутся с севера на юг. Движущиеся в том же направлении арктические воздушные массы, не встречая на пути преград, нередко даже среди лета вторгаются в центральные области, и в июле — августе знойный день внезапно сменяется снегом и метелью. Поздней весной северный ветер доходит до южных областей, вызывая заморозки, от которых гибнут субтропические растения. В летние и весенние месяцы, а иногда и в другое время года, с юга вторгаются на территорию штатов массы теплого воздуха, образуя вихри. Это так называемый «торнадо», который нередко достигает необычайной силы, вырывает с корнями деревья, опрокидывает поезда, срывает крыши, на большую высоту подбрасывает людей и животных. Предсказание времени наступления ураганов позволило бы принять меры к спасению людей и имущества.

Американские телеграфисты сообщали по линии о своем вступлении в дежурство традиционными словами «о'кэй»[11]. По предложению Генри этот сигнал заменили односложным оповещением о состоянии погоды: «ясно», «пасмурно», «дождь», «буря» и т. п. На основании телеграфных сведений вычерчивалась «карта погоды», которая вывешивалась в Главной обсерватории. Так был сделан первый шаг, приведший к установлению системы телеграфных сообщений и созданию службы погоды. Как и в России, расширению метеорологических наблюдений помогли добровольные корреспонденты.