Военный потенциал Ирана - [98]
Здесь хотелось сделать отступление. В конце декабря 2005 года крайне консервативный фонд «Наследие» организовал в Вашингтоне конференцию, посвященную урокам, которые может извлечь сегодняшняя Америка из истории Римской империи, подтвердив, таким образом, что американский империализм не является умозаключением левых активистов и альтерглобалистов. Напротив, близкие к власти элиты, похоже, не стесняясь берут на себя имперские притязания США[190].
Университетский преподаватель Руфус Фирс во время своего выступления на конференции провел параллель меду Римской империей и США, в частности, приведя в пример колониальную авантюру в Ираке, сравнив ее с периодом экспансии Римской империи на Среднем Востоке. По его мнению, обе империи стали единственными абсолютными супердержавами в силу своего военного, политического, экономического и культурного доминирования.
Во втором веке до нашей эры римляне приступили к средневосточной экспансии с целью «восстановить порядок и стабильность в регионе», после чего оказались политически втянутыми в этот регион. В первом веке до нашей эры римляне начали образовывать там вассальные государства, пользовавшиеся широкой автономией. В итоге им пришлось пойти на военную оккупацию и напрямую управлять почти всем регионом, начиная со второго века нашей эры.
Персия, которую собирался завоевать Юлий Цезарь, осталась в стороне от римского доминирования в связи с тем, что, по мнению римлян, ее было трудно «поглотить». Кроме того, римляне признали за Персией определенную сферу влияния. Однако империя быстро увязла в регионе после начала гражданской войны в Иудее и волнений в Египте, которые быстро выявили истинные возможности армии и тяжелым бременем легли на экономику империи. Последствия не заставили себя ждать: часть германских племен, сформировавших федерации и другие коалиции, бросили империи вызов на западе ее территорий. В это же время Персия атаковала ее границы с востока…
В конечном итоге, чтобы проанализировать исторические события в современном контексте и извлечь уроки из прошлого, Соединенные Штаты сделают вывод о необходимости остерегаться Ирана и региональных блоков, подобных Евросоюзу! Империя обязана быть глобальной, и ни один фронт не может остаться без внимания.
Руфус Фирс извлекает из прошлого пять главных уроков:
Во-первых, либеральные демократии с трудом находят общий язык со своими соседями. Так, страны Средиземноморья долгое время жили в состоянии постоянной войны между народами. Мир и процветание стали возможными лишь при римском доминировании.
Во-вторых, свободные общественные установления трудно экспортировать. В конце концов, римляне осознали, что свобода не является универсальной ценностью, и народы отдают приоритет безопасности, которую они и смогли им дать.
В-третьих, империя не может управляться посредством конструкции, разработанной для города-государства, каким был Рим в момент своего основания. Римлянам пришлось смириться с военной диктатурой, для того чтобы остаться супердержавой.
В-четвертых, супердержава не может дать задний ход, так как она вызывает слишком много ненависти. Последним и пятым уроком стало наследие, оставленное империей.
Таким образом, концепция американской империи отныне подкреплена теориями, и ответственность за имперскую политику взяли на себя элиты этой страны, все больше отдаляющейся от демократии, стремясь подтвердить свою роль супердержавы посредством ведения войн и разграбления ресурсов.
Желания расправиться с неугодным режимом у США и его «ближневосточного авианосца» Израиля хоть отбавляй. Арабский мир так и не смог переименовать Персидский залив в Арабский, а вот американцы тешат себя мыслью, что следовало бы переименовать его в Американский. Настойчивости их можно позавидовать, но ведь за этим снова необъявленная война, которая дестабилизирует и без того напряженную обстановку в центрально-азиатском регионе, может реально привести к разрушению оси Москва — Тегеран и прорыву американцев в Центральную Азию, к прямому контролю над нефтью и газом Казахстана и Туркменистана.
Да, все-таки прав был Вольтер; перефразируя его, можно сказать о планах США его же словами: «Если бы иранского уранового проекта не существовало, его бы следовало выдумать».
Принятое 11 декабря 2006 года шестью членами Совета сотрудничества в Персидском заливе решение о запуске невинного на вид совместного проекта по развитию ядерной энергетики является самым ясным сигналом того, что ядерные программы Ирана, независимо от того, нацелены они на создание атомной бомбы или нет, могут ускорить распространение оружия массового поражения на Ближнем Востоке[191].
Страны Персидского залива — Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар и ОАЭ — ясно дали понять, что, как и Иран, они нуждаются в ядерном ноу-хау исключительно в «мирных целях». Идея арабской бомбы появляется не впервые. Египет, Алжир, Марокко и Саудовская Аравия уже заявляли о намерении развивать ядерную энергетику.
Эпопея вокруг иранской ядерной программы получила новый, совершенно неожиданный поворот — представитель Ирана в ООН Джавад Зариф потребовал от Совета Безопасности ООН применить санкции против Израиля в связи с наличием у еврейского государства ядерного оружия. В своем недавнем интервью израильский премьер Эхуд Ольмерт фактически открыто подтвердил присутствие таких арсеналов в своей стране. Теперь уже Тегеран требует от Совета Безопасности «принудить Израиль отказаться от ядерного оружия и поставить все свои ядерные объекты под контроль инспекторов ООН». Джавад Зариф также потребовал включения в предполагаемую резолюцию по этому вопросу ссылок на статью 7 Хартии ООН, предусматривающую как дипломатические, так и военные меры в отношении государств, которые представляют реальную угрозу миру. В обращении говорится, что «Израиль — единственное препятствие на пути к Ближнему Востоку, свободному от ядерного оружия». Этот дипломатический ответный удар Тегерана попал в точку. Как государство-член ООН, Иран имеет законное право выносить свои предложения на повестку дня заседаний Совета Безопасности. В данный момент СБ обсуждает проект резолюции по «иранскому досье», которая ставит целью применение санкций против Тегерана — по все тому же «ядерному вопросу». Таким образом, Иран ставит Совбез перед дилеммой. Либо члены Совета открыто признают, что Израиль имеет право на ядерное оружие, а Иран — нет; либо они подвергают санкциям и Израиль тоже.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.