Военный аппарат России в период войны с Японией (1904 - 1905 гг.) - [18]
Огромное число бородатых великовозрастных солдат, оправданное в случае тотальной войны, но совершенно необъяснимое во время локального конфликта, повергало в изумление иностранных военных агентов, находившихся при штабе главнокомандующего[87].
В то же время в уездах, не охваченных частными мобилизациями, оставались по домам молодые и здоровые парни, совсем недавно закончившие действительную службу. Боевые качества призванных запасных оставляли желать лучшего. По признанию Военного министерства, они были «физически слабыми „...“ мало дисциплинированными и „...“ недостаточно обученными»[88]. Причины крылись в слишком продолжительном пребывании нижних чинов в запасе, а также в слабости подготовки, получаемой на действительной службе (об этом мы еще будем говорить в дальнейшем). Все это не прошло мимо внимания широкой общественности. Поскольку истинная подоплека дела тогда была неизвестна, ходили упорные слухи, что военный министр В. В. Сахаров враждует с главнокомандующим А. Н. Куропаткиным и потому нарочно посылает на Дальний Восток самые плохие войска. Слухи были так настойчивы, что Сахарову в беседах с корреспондентами приходилось усиленно оправдываться[89].
Закон о воинской повинности не делал различия между категориями запасных по семейному положению, что вызывало недовольство и возмущение многосемейных запасников старших сроков службы, вынужденных бросать семьи без средств к существованию. Это в немалой степени способствовало беспорядкам, принявшим при проведении частных мобилизаций самые широкие размеры.
Порочная система частных мобилизаций вкупе с революционной ситуацией и отрицательным отношением народа к войне привела к тяжелым последствиям. В отчете Главного военно-судного управления за 1904 г. говорилось, что мобилизации сопровождались «буйствами, разгромом винных лавок и частных жилищ, а также порчей железнодорожных приспособлений и тяжкими нарушениями воинской дисциплины»[90]. Уже в феврале 1904 г. командующий войсками Сибирского военного округа сообщал о разграблении запасниками нескольких станций[91].
В. Вересаев в книге «На войне» так описывал поведение призванных запасных: «Город все время жил в страхе и трепете „...“ Буйные толпы призванных солдат шатались по городу, грабили прохожих и разносили казенные винные лавки, они говорили: „Пущай под суд отдают – все равно помирать „...““ На базаре шли глухие слухи, что готовится большой бунт запасных»[92]. В следовавших на Дальний Восток эшелонах наблюдалось повальное пьянство; солдаты активно занимались мародерством[93]. Главный штаб попытался навести порядок, правда, как водится, с изрядным опозданием. 23 ноября 1904 г., то есть уже после сражений под Ляояном, на реке Шахе и за месяц до сдачи Порт-Артура, он подготовил указ (сразу утвержденный императором), который давал командующим военными округами, не объявленными на военном положении, право предавать мобилизованных военному суду за участие в беспорядках. К ним разрешалось применять такие меры наказания, как смертная казнь и отправка на каторжные работы[94].
Впрочем, сопровождавшая мобилизации вакханалия беспокоила государя с самого начала. По личному распоряжению Николая II для наблюдения за ходом частных мобилизаций были командированы флигель-адъютанты императорской свиты, представившие впоследствии ряд ценных замечаний и предложений по улучшению мобилизационной системы в России. В дополнение к инструкции им предписывалось «упорядочить и облегчить для народа тяжести призыва запасных и удалить по возможности условия, могущие давать повод к беспорядкам»[95].
Многие из командированных флигель-адъютантов пытались частными мерами восстановить справедливость при призыве, неоднократно ходатайствуя перед военными властями об освобождении запасных старших сроков службы и многосемейных[96]. Однако и здесь не обошлось без недоразумений. Освобождение по ходатайствам флигель-адъютантов проводилось не на сборных пунктах, а из частей войск или с пути следования эшелонов на Дальний Восток, что вызывало путаницу и недоразумения. Были случаи освобождения материально обеспеченных и даже зажиточных запасных, тогда как в тех же уездах более нуждающиеся и многосемейные отправлялись на войну, что, естественно, вызывало недовольство населения[97]. Распоряжения лиц свиты нередко противоречили друг другу и не всегда согласовывались с существующими законами. Начальник мобилизационного отдела управления 2-го генерал-квартирмейстера Главного штаба генерал-майор В. И. Марков в письме от 25 ноября 1904 г. просил начальника Военно-походной канцелярии Е. И. В. предписать командированным лицам свиты, в случае выявления значительного числа запасных старших сроков службы и многосемейных, ограничиться освобождением от службы лишь минимального числа, относительно же остальных сообщить соответствующим органам МВД для оказания помощи семьям
