Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942 - [248]

.

В защиту Москвы значительный вклад внесли военные контрразведчики, которые осуществляли оперативно-служебную деятельность в частях и соединениях Красной армии, в составе фронтов сдерживавших наступление противника в направлении Москвы. В оборонительных боях под Москвой и при подготовке города к защите столицы, как и в предшествующий период, они обеспечивали руководство страны и командование фронтов и армий информацией, охраняли тыл действующей армии, ликвидировали агентуру противника, антисоветские организации и группы, боролись с диверсантами и парашютными десантами.

Неукоснительно выполняя решения высшего политического руководства страны и тесно взаимодействуя с другими государственными структурами, прежде всего, с командованием фронтов, соединений и частей Красной армии, при поддержке населения они решали свои специфические задачи. Мероприятия органов военной контрразведки способствовали укреплению политико-морального состояния личного состава действующей армии, повышению боевой готовности частей и соединений советских войск. Только военные контрразведчики в зоне боевых действий и в тылу войск Западного фронта обезвредили свыше 200 агентов и более 50 диверсионно-разведывательных групп противника, чем способствовали разгрому захватчиков, провалу немецкой операции «Тайфун»[1201]. Всего же на Западном фронте в 1941 г. армейские чекисты и войска НКВД по охране тыла задержали и разоблачили более 1000 фашистских агентов, на Ленинградском и Южном фронтах – около 650, на Северо-Западном фронте – свыше 300 шпионов и диверсантов[1202].

Героическая оборона столицы была лишь прелюдией к контрнаступлению частей и соединений Красной армии под Москвой. Оно оказалось полной неожиданностью для немецкого военного командования. Органы военной контрразведки совместно с командованием Красной армии смогли сохранить в тайне проведение мобилизационных мероприятий по сосредоточению резервных армии для будущего контрнаступления, регулярно информируя командование фронта о предпосылках к разглашению военной тайны военнослужащими Красной армии и принимая меры по предупреждению утечки информации, маскировке и зашифровке передислокации войск.

Битва за Москву стала поворотным пунктом первого года Отечественной войны. Захват Москвы был делом большой моральной, политической и стратегической важности для немецкого руководства, поскольку оно надеялось, что это разом решит судьбу кампании.

Среди красноармейцев и командиров Красной армии распространилось убеждение в том, что немцев вполне можно бить. Люди вкусили сладость победы. Победив немцев в обороне, они ощущали, что победят их и в наступлении. Но впереди предстояли еще долгие месяцы жестокой борьбы с заклятым врагом.

Глава VIII. Особые отделы НКВД во время контрнаступления под МОСКВОЙ в 1941–1942 гг.

5 декабря 1941 г. мощными ударами войска левого крыла Калининского фронта под Калининым, Яхромой и Западного фронта под Наро-Фоминском и южнее Каширы началась Московская стратегическая наступательная операция войск Западного (генерал армии Г.К. Жуков), Калининского (генерал-полковник И.С. Конев), Брянского (генерал-полковник Я.Т. Черевиченко) и правого крыла Юго-Западного (маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, с 24 декабря генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко) фронтов совместно с авиацией Московской зоны обороны, двух резервных авиационных групп ВГК и дальней бомбардировочной авиации с целью разгромить ударные группировки противника севернее и южнее Москвы, а затем нанести поражение всей группе армий «Центр». Она продолжалась до 7 января 1942 г.

При подготовке контрнаступления советское командование учитывало наличие существенного резерва – часть лучших кадровых войск во всей Красной армии (6 армий Дальневосточного фронта генерала Апанасенко, более 20 процентов личного состава советских сухопутных войск, шестая часть орудий и минометов и почти третья часть всех танков). В дальнейшем, в январе 1943 г., Геббельс заявил: «Кажется каким-то чудом, что из обширных степей России появлялись все новые массы людей и техники, как будто какой-то великий волшебник лепил из уральской глины большевистских людей и технику в любом количестве»[1203].

Войска Дальневосточного фронта находились в состоянии боевой готовности с 22 июня 1941 г., ожидая нападения японцев. Командиры постоянно информировали центр о готовности к военным действиям, как это сделал в докладной записке от 26 августа 1941 г. нач. ОО НКВД Забайкальского Военного округа, бригадный комиссар Клименко[1204]. Но дни шли, перерастали в недели и месяцы, благоприятный сезон для ведения боевых действий сократился, и Ставка Верховного Главнокомандования начала рассматривать возможность использования этих хорошо обученных и закаленных в суровом климате войск в критический момент на Западном фронте[1205].

Учитывая донесения Р. Зорге, Ш. Радо, Л. Сергеева, Н. Никитушева и других военных разведчиков, Ставка ВГК приняла решение о переброске на Западный фронт части войск с Дальнего Востока, Сибири и Среднеазиатского военного округа, укомплектованных в основном сибиряками, уральцами и жителями Казахстана. В числе других 14 октября 1941 г. 78-я сд А.П. Белобородова, находившаяся в 9600 км от линии фронта, получила приказ: немедленно грузиться в поезд и направляться к Москве. Дальневосточные дивизии были переброшены на Запад в течение… трех недель! Поезда шли при полной светомаскировке, без световых сигналов, со скоростью курьерских – 800 км в сутки. Данная оперативно проведенная передислокация войск позволила значительно укрепить оборону Москвы. Вновь создаваемые общевойсковые армии развертывались на случай прорыва обороны восточнее Москвы на рубеже Вытегра – Рыбинск – Горький – Саратов – Сталинград – Астрахань