Военная история Египта Том 1 - [102]

Когда в Сирии и Финикии образуется могущественная антиегипетская

коалиция, Риб-

Аади убеждает фзраона, что он остается верным Египту и что как в прошлом

он защищал

Гебал, так и в будущем будет защищать от всех врагов царя: «когда Абди-

аширта завоевал

Сумурри, я защитил своей собственной рукой город».126) [227]

Очевидно, проегипетская группа в Гебале была довольно значительной. Риб-

Адди в одном

из своих писем говорит, что он в качестве друга Египта не одинок и что у

него много

сторонников среди городского населения: «многочисленен в городе народ, любящий меня.

Немногие в нем враждебны мне».127)

Однако враги Египта все ближе и ближе продвигаются к Гебалу. Азиру, князь

аморитского племени, и враждебные египтянам племена хабири теснят Гебал и

даже

угрожают его независимому существованию. Теснимый врагами Риб-Адди просит

помощи у фараона, указывая ему на то, что «если Губла будет взята, то уже

не будет

людей из Египта, которые сюда вступят».128) В связи с приближением врагов в Гебале разгорается ожесточенная

внутренняя борьба.

Часть населения во главе с некоторыми членами семьи самого правителя

восстает против

Египта, образует антиегипетскую партию и требует от правителя, чтобы он, изменив

египетскому фараону, целиком присоединился к враждебной Египту коалиции

финикийских князей, областей и городов:

«Народ Гублы, и моя жена и мой дом сказали мне: «присоединись ты сам к

сыну Абди-

аширты и пусть мы установим мир между собою». 129)

«И, действительно, теперь Азиру занял Сумурри. И народ Гублы обратил на

это внимание,

сказав: «Как долго сможем мы сопротивляться сыну Абди-аширты? Все наше

серебро

попало в руки врага». И они поднялись против меня, но я убил их».130) 178

Следующая попытка восстания жителей Гебала против Египта и против

преданного

фараону правителя Гебала Риб-Адди окончилась более удачно для восставших.

Риб-Адди

был вынужден бежать из Гебала. Его брат поднял восстание и передал

возмутившийся

город сыновьям Абд-аширты.131)

Такова была та упорная борьба, которая разыгрывалась вокруг Гебала, последнего и

важнейшего опорного пункта египетского влияния в Сирии, игравшего крупную

роль в

торговле и во внешней политике египетского государства. Целый ряд

египетских

надписей Нового царства указывает, что египтяне часто ездили в Гебал и

вывозили оттуда

различные товары. Так, один высокий чиновник по имени Сен-нофер во время

царствования Тутмоса III ездил в Гебал, чтобы выменять ценные сорта

дерева. 132)

Аналогичные рассказы о путешествиях египтян в Сирию сохранились и в

текстах эпохи

Рамессидов. 133) Наконец, чрезвычайно интересна для характеристики

взаимоотношений

между Египтом и Гебалом статуя с именем Шешонка I и с финикийской

надписью,

найденная в Гебале. Следовательно, эти отношения сохранялись и были

довольно

прочными даже в позднюю ливийскую эпоху.134) Между Сидоном и Гебалом, несколько южнее Собачьей реки на морском берегу

был

расположен Берит (или Берут, современный Бейрут), один из древнейших

городов

северной Финикии, который по древности и по торговому и экономическому

значению

порой соперничал с Гебалом. И, действительно, вся местность вокруг Берита

и [228] далее

весь район, прилегающий к Собачьей реке и к Хараджелю, были заселены со

времен

глубокой древности. Именно в этих местах были обнаружены памятники

неолитической

эпохи: кремневые пилы и наконечники стрел. Согласно финикийским

преданиям, Берит

был основан богом Элом, являясь одним из древнейших финикийских городов.

Расположенный в плодородной местности, окруженный с востока горными

террасами,

которые славились своими виноградниками, Берит уже во 2-м тыс. до х. э.

стал крупным

экономическим и культурным центром северной Финикии. Своеобразные

религиозные

культы, существовавшие в Берите, указывают на древность культурной

традиции и на

характерный для Финикии культурный синкретизм, возникший в результате

тесной связи

Финикии с целым рядом соседних стран. Особенно почитали в Берите бога

Эшмуна —

«восьмого» бога, сына Судука, культ которого близок к культу умирающего и

воскресающего бога природы Адониса. Наряду с Эшмуном, в Берите

поклонялись и

богине Астроное, которая является лишь местной формой общесирийской

богини

Астарты. Особенно характерен для Берита культ семи братьев Эшмуна,

«великих» богов

(кабиров?), гномов, вооруженных молотками, покровителей металлургии и

мореплавания,

изображения которых помещались на носу и на корме беритских кораблей. Эти

карлики и

мастера-кабиры сближались с греческим Гефестом и древнеегипетским богом

ремесленного творчества и искусного мастерства, мемфисским богом Пта и, главным

образом, с посвященными ему статуэтками карликов-уродцев, так называемых

патек (или

патайков, очевидно, представляющих, судя по их изображениям и культовым

особенностям, Пта-Эмбриона).

Говоря о культе мемфисского «Гефеста», о кабирах и патеках, Геродот

проводит

интереснейшее сопоставление между этими очень близкими финикийскими и

древнеегипетскими религиозными верованиями: Много еще подобных преступных деяний в неистовстве совершил Камбис против

персов

и союзников. Во время своего пребывания в Мемфисе он велел открыть

древние гробницы

царей и осматривал мумии покойников. Так он вступил и в святилище Гефеста