Водораздел - [175]

«Союзное командование не поддерживает никаких предложений об отделении Карелии от России, — говорилось в ней. — Зависимость Карелии от России необходима в интересах как Карелии, так и России».

Участники собрания сидели подавленные:

— Вот тебе и демократия, — хихикнул кто-то.

Ахава молча хмурил брови. Да, он ожидал, что так и будет. Но своей цели он отчасти добился.

— Все они одинаковые, эти генералы да адмиралы, какому бы богу ни молились, — заявил вслух Юрки Напсу после того, как председатель, почесав затылок, объявил собрание закрытым.

Хилиппа был тоже разочарован. «Финны, пожалуй, так не поступили бы… — подумал он. — Впрочем, кто их знает, какую бы штуку они выкинули, если бы узнали, что карелы сами собираются владеть своими лесами и прочими богатствами».

Возвращаясь с собрания, Хилиппа встретил на улице группу русских солдат. В Кеми, помимо британских, американских, французских и сербских солдат, находилась и часть 5-го северного полка миллеровцев, а также часть солдат карательной экспедиции, которой командовал прославившийся своей жестокостью подполковник Дедов. Известие о том, что замышляют карелы на своем собрании, вызвало среди белогвардейцев вспышку антикарельской неприязни.

— Вот, кажись, тоже один из сепаратистов идет, — бросил один из русских ему вслед.

Сепаратист? Хилиппа впервые слышал это слово и не знал, что оно обозначает. Но судя по тону, каким оно было сказано, и по недоброму взгляду, брошенному вслед, слово это, видимо, нелестное…

Хилиппа пошел в трактир Пахомовой.

Но если бы он знал, что в трактире у Аннушки сидит Теппана, всего час назад приехавший в Кемь, он, конечно, туда не пошел бы…

Приехав в город, Теппана направился прямо в трактир, где ему довелось бывать летом.

— Степан! — воскликнула хозяйка трактира обрадованно, или, может, только сделала вид, что рада его появлению. Она хорошо помнила одну летнюю ночь, которую они провели в верхних покоях дома. Тогда еще с ним пил один финн. Как же его звали? Хозяйка никак не могла вспомнить.

— Ах да, Харьюла, — повторила она, когда Теппана назвал фамилию Яллу. — Где же он сейчас?

— У красных, конечно. Он же большевик.

— А ты?

Теппана посмотрел на хозяйку пристальным взглядом. Что она — выведывает? Он мог бы сказать, кто он, ему-то чего бояться. Но говорить все же не стал.

— Куда мне поставить лошадь? — спросил он.

Накормив и напоив коня, Теппана взял из саней корзинку с дорожными припасами и вернулся в трактир. Подавал в трактире все тот же половой, что и летом — с черной бородой и блестящими, прилизанными волосами, разделенными посередине ровным пробором. Только спиртные напитки он подавал теперь открыто, не таясь, да и публика в трактире была другая, все больше люди в военной форме. Теппана тоже был одет в английский мундир.

Теппана увидел за одним из столиков знакомого легионера и, подойдя сзади, хлопнул его по плечу.

— Вино пей, только ум не пропей.

Это был Ортьё, разведчик из его взвода.

— Садись, — предложил Ортьё.

Теппана сел, заказал рому и стал выкладывать на столик домашние шаньги из своего короба.

— Угощайся.

Они не виделись с осени, когда Теппана отправил Ортьё сопровождать в Кемь пленного белофинна, которого они вместе взяли в избушке у Куренполви. Вспомнив о пленном, Теппана поинтересовался, куда они его дели.

— Наверно, на тот свет отправили, — ответил Ортьё. — Куда же еще… Он же был лахтарь.

— Ну, за встречу! — Теппана поднял стакан с ромом, отхлебнул глоток и поморщился.

Но после второго глотка он уже не морщился.

— Пьяный мужик ни о чем не тужит, — смеялся Теппана. Он стал разговорчивым.

Сидевшие за соседним столиком в углу два русских солдата, судя по форме из отряда Дедова, оглянулись на Теппану и Ортьё.

— Кореляки с горя пьют, — сказал один из них с усмешкой. — Из их самостоятельности получился пшик.

Внутри у Теппаны закипело. Он не знал, о какой самостоятельности шла речь, но он знал, что кореляк — это презрительное прозвище карелов.

— Кореляки… — пробормотал он раздраженно. Потом, осушив одним глотком стакан до дна, гаркнул: — А кореляки тоже люди.

— Тише ты, — урезонивал его Ортьё.

— Надо и покричать, чтоб хмель впустую не пропал, — ответил Теппана уже более мирно.

Может быть, все бы и обошлось без всякого скандала, но тут к ним, как на грех, подошел половой и стал требовать с Теппаны платы.

— Да я уже уплатил, — заверял Теппана.

— Ничего ты не платил, — заметил из угла один из солдат.

— Эмяс!

Теппана вскочил. Ортьё пытался усадить его на место, но безуспешно. Солдат из-за соседнего столика тоже выскочил и бросился к Теппане.

— Ну, плати, ты, кореляк, — с угрозой потребовал он.

— Я тебе покажу кореляка, — прошипел Теппана и толкнул солдата в грудь так, что тот отлетел к стене.

Началась драка.

В этот момент в дверях трактира появился Хилиппа, но, заметив Теппану, шмыгнул обратно и, закрыв дверь, стал прислушиваться к тому, что происходило в трактире.

— Патруль! Позовите патруль! — завопил половой.

Тут же появились два вооруженных солдата. Услышав, что один из них говорит по-английски, Теппана схватил стул и, занеся его над головой, заорал!

— Ну, подходи, веригуд проклятый…