Водопад - [7]

«Ардбег» — должно быть, в нем все дело. Попалась бракованная партия со слишком высоким содержанием алкоголя. Пожалуй, в будущем он постарается не употреблять виски этой марки, особенно если оно будет ассоциироваться у него с… А интересно, что стало с тем парнишкой? Случайно или намеренно он убил сестру? Сейчас, наверное, он сам стал отцом, а может, даже дедом. Вспоминает ли он о своей мертвой сестренке? Является ли она ему по ночам? Помнит ли он молодого, растерянного полицейского за столом дежурного?… В задумчивости Ребус провел рукой по полу, на котором сидел. Гладкое, полированное натуральное дерево. Ребус нащупал щель между паркетинами и запустил в нее ногти, но ничего не обнаружил. При этом он каким-то образом опрокинул стакан, и тот покатился по полу, производя на удивление много шума. Ребус беспомощно проводил его взглядом. Стакан докатился до двери и остановился, наткнувшись на чьи-то ноги.

— Что здесь, черт побери, происходит?

Ребус встал. На пороге комнаты, засунув руки в карманы черного полупальто, стоял мужчина лет сорока пяти. Он развернул плечи, заполнив собой весь дверной проем.

— Кто вы такой? — глухо спросил Ребус.

Мужчина вынул руку из кармана и поднес к уху.

В руке у него был мобильный телефон.

— Я звоню в полицию, — заявил он.

— Я сам… из полиции. — Ребус сунул руку за пазуху и достал служебное удостоверение. — Инспектор Ребус.

Мужчина внимательно рассмотрел удостоверение и вернул Ребусу.

— Мое имя Джон Бальфур, — сказал он несколько менее угрожающим тоном. Ребус кивнул — он уже догадался, что перед ним отец Филиппы.

— Прошу простить, если я… — Ребус не договорил. Убирая документы обратно, он покачнулся, и Бальфур это заметил.

— Вы пили, — констатировал он.

— Да, — согласился Ребус. — Сегодня мы провожали на пенсию одного коллегу. Но в настоящий момент я не на работе, если вы это имели в виду…

— В таком случае можно спросить, что вы делаете в квартире моей дочери?

— Можно. — Ребус кивнул и огляделся. — Мне, видите ли, хотелось… Ну, вы понимаете… — Он не сумел найти слов.

— Не лучше ли вам уйти?

Ребус слегка наклонил голову.

— Разумеется.

Бальфур отступил от двери, чтобы Ребус мог пройти, не касаясь его. В коридоре Ребус остановился и обернулся, чтобы еще раз извиниться, но увидел, что отец Филиппы стоит у окна гостиной и, держась руками за ставни, глядит в ночную темноту.

Чувствуя себя почти протрезвевшим, Ребус не спеша спустился вниз и вышел на улицу, плотно закрыв за собой дверь парадного. Ни назад, ни вверх — на окно второго этажа — он не смотрел. Улицы были пустынны, мокрая после недавнего дождя мостовая отражала свет фонарей, ночную тишину нарушал только звук его собственных шагов. Ребус начал медленно подниматься по холму: Куин-стрит, Джордж-стрит, Принсес-стрит и, наконец, Северный мост. Люди возвращались домой из пабов, ловили такси, разыскивали потерявшихся друзей. У Трон-Керк Ребус повернул налево и двинулся по Кенонгет. У обочины он заметил припаркованную полицейскую машину, в которой сидели двое: один дремал, второй бодрствовал. Ребус знал, что это детективы из Гэйфилдского участка. Должно быть, вытянули короткую соломинку, а может, чем-то рассердили начальника, прикинул он. Ничем иным нельзя было объяснить тот факт, что эти парни тянули лямку в ночную смену. Для бодрствовавшего полицейского Ребус был лишь еще одним ночным прохожим, поэтому он продолжал читать газету, держа ее перед собой так, чтобы на нее падал свет от ближайшего уличного фонаря. Когда Ребус изо всех сил забарабанил по крыше патрульной машины, констебль от неожиданности вздрогнул и отшвырнул газетный лист в сторону; тот упал на его напарника, который судорожно вцепился руками в залепившую ему нос и рот бумагу.

Когда стекло с пассажирской стороны опустилось, Ребус наклонился и облокотился на дверцу.

— Боевая тревога, джентльмены!

— Черт, я чуть не обделался, — сказал детектив на пассажирском сиденье, пытаясь собрать разлетевшиеся по полу листы газеты. Его звали Пэт Конноли, и первые несколько лет своей службы в уголовном розыске он потратил на борьбу с прозвищем Пэдди[4]. Его напарником был Томми Дэниелс, которого, похоже, ничуть не раздражало закрепившееся за ним прозвище По Барабану. Томми — там-там — по барабану: таков был ход мысли гэйфилдских острословов. К тому же это прозвище как нельзя лучше выражало суть его характера. Узнав в столь бесцеремонно разбудившем его человеке инспектора Ребуса, Томми лишь выразительно закатил глаза.

— Могли бы и кофейку нам принести, — пожаловался Конноли.

— Мог бы, — дружелюбно согласился Ребус. — Или словарь… — Он покосился на разгаданный меньше чем на одну четверть криптокроссворд на последней странице газеты. Зато вокруг кроссворда, что называется, живого места не было: все свободное пространство было исписано всевозможными вариантами и неразгаданными анаграммами.

— Все спокойно?

— Туристы достали, — сказал Конноли. — Как пройти туда, как проехать сюда…

Ребус улыбнулся и посмотрел вдоль улицы. Они действительно находились в самом центре туристского Эдинбурга. Сразу за светофором возвышался отель, через дорогу напротив — лавочка с шотландским трикотажем. Сувениры, песочное печенье, виски в розлив, изготовление и продажа юбочек-килтов… В зазубренной тени соседних зданий притаился похожий на древнего горбуна дом Джона Нокса