Водная пирамида - [14]
Сначала его пленили священные книги, особенно старые, рукописные, с голубовато-розовыми миниатюрами. Они стояли на самом верху: Библия, Коран, Талмуд и Каббала, а еще разные метафизические трактаты, документы про иезуитов, про янычар… Потом он с интересом стал рассматривать книги про исчезнувшие империи на Балканах, про их взлеты и падения.
Игорь Лозинский буквально затрепетал, когда увидел книги и древние записи про угрей. Отец наблюдал за ним и, казалось, понимал его удивление, будто они работали, не зная этого, над одним и тем же, до тонкостей вникая в суть дела с одной лишь целью — открыть путь угрей, чтобы найти выход для себя, но пока в этом не преуспели…
И вот теперь милостивый Господь соединил судьбы этих скитальцев, чтобы они наконец-то узнали, куда ведет путь угрей, путь их возвращения из изгнания…
6
Ночь была длинная и холодная. Но озеро помогало укротить зимнюю стужу. У некоторых в садах около домов росли пальмы, их защищали от холода, будто они были членами семьи. Поспевали и лимоны, крупный инжир. Ранней весной расцветал миндаль…
Игорь Лозинский путешествовал в вечность отцовских книг.
Он дошел до восточных рукописей. Увлекся старыми бумагами, в которых Отец шел по следам утраченного оттоманского времени. Отец изучал путь угрей в поисках исхода с Балкан. Но его интересовали и древние османские записи, которые могли навсегда сроднить его с Балканами. И он никак не мог окончательно определиться, решить: пойти ли по пути рукописей, потерянной Атлантиды или по пути угрей. И одно, и другое таило в себе возможность спасения семьи.
В вышине пришли в движение темные тучи, и наконец-то на небе то тут, то там стали загораться звезды. Из-за близкой горы, чьи сглаженные вершины обозначали границу между двумя странами, надвигался дождь, который нагонял холодный ветер. Вдруг со всех сторон послышались громкие голоса людей. Они кричали и при этом стучали по металлическим предметам, старым кастрюлям и сковородам. Зажигали огни и двигались с факелами вдоль реки и Озера.
В домах по соседству, хотя ночь уже прошла, люди зажигали свет, женщины и дети выходили на улицу, спешили к Озеру, чтобы присоединиться к рыбакам, поджидающим угрей. Отец и Игорь Лозинский отложили книги в сторону. Посмотрели в окно на факелы, освещающие Озеро. Игорь Лозинский заговорил первым:
— Угри покидают Озеро, уходят с Балкан, отправляются по рекам к далеким морям, океанам…
Пока он это говорил, мысли его унеслись к Балтике, холодному Северному морю, по водам которого уплывали угри из его родного города. Что-то затрепетало в нем, в его скитальческой душе и отозвалось теми же нотами в душе Отца.
— Путь угрей…, — подхватил Отец, — эх, это путь пустой надежды на возвращение…
Все ближе к дому раздавались громкие голоса.
У Хаджиевых в одной из комнат зажегся свет.
Мама, с чайником в руках, вошла в комнату. Увидела Отца и Игоря Лозинского, с печалью в глазах смотревших на огни у Озера. Поздоровалась с гостем.
Рыбалка удалась, угрей наловили много, очень много. В окно они увидели старого Коле — на спине он нес тяжелую корзину с угрями.
Скоро шум начал стихать, догорали факелы в руках собравшихся людей, которые радовались богатому улову. Но хоть и выловили много угрей, огромное их количество продолжило свой путь. Несмотря на то, что Отец и Игорь Лозинский были знакомы совсем недолго, произошедшие события сильно их сблизили.
— Люди рады улову, но, к счастью, множество угрей сможет продолжить свой путь к обновлению. Хоть в десять раз сократи человек их количество, они вернутся обновленными благодаря бесчисленному количеству новых потомков, — прервал долгую тишину Игорь Лозинский.
Отец внимательно слушал. Он сразу понял суть мысли своего образованного и умного собеседника. Отец на путь угрей смотрел с мифологической и метафизической точек зрения, ища выход, который был утопическим. Годами занимаясь миграционными передвижениями птиц и рыб в Озере, он выстроил свою диалектическую теорию. До тех пор, пока человек не нарушит миграционный круг передвижений птиц и рыб, в особенности угрей, он может пребывать счастливым в любом уголке планеты.
Отцу не терпелось сообщить новому приятелю о результатах своих наблюдений на уровне подсознания, подкрепленных сильно развитой интуицией: рассказать о параллелях, которые он заметил, между движениями империй на Балканах и циклическими миграциями птиц и рыб, в частности, угрей.
Но Игорь Лозинский был биологом, врачом, человеком, серьезно занимавшимся изучением живых организмов, водящихся в Озере и реке, и Отец побаивался высказать ему до конца свои соображения — как бы тот не принял его за одержимого профана. Но все вышло по-другому.
Игорю Лозинскому было что почерпнуть от Отца. Он это сразу понял, когда увидел книги, которые читал Отец, в том числе, про миграции птиц и рыб, обитающих в Озере. Отец был искренно рад, что встретил на Балканах человека, которому мог поведать свои сокровенные мысли и великие мечты — последовать за угрями по их пути. Он был убежден, что судьба повернулась к нему доброй стороной, раз подарила такое чудесное знакомство.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Восьмидесятилетняя Хонор никогда не любила Джо, считая ее недостойной своего покойного сына. Но когда Хонор при падении сломала бедро, ей пришлось переехать в дом невестки. Та тяжело переживает развод со вторым мужем. Еще и отношения с дочкой-подростком Лидией никак не ладятся. О взаимопонимании между тремя совершенно разными женщинами остается только мечтать. У каждой из них есть сокровенная тайна, которой они так боятся поделиться друг с другом. Ведь это может разрушить все. Но в один момент секреты Хонор, Джо и Лидии раскроются.
Юхан Борген (1902–1979) — писатель, пользующийся мировой известностью. Последовательный гуманист, участник движения Сопротивления, внесший значительный вклад не только в норвежскую, но и в европейскую литературу, он известен в нашей стране как автор новелл и романов, вышедших в серии «Мастера современной прозы». Часть многообразного наследия Юхана Боргена — его статьи и эссе, посвященные вопросам литературы и искусства. В них говорится о проблемах художественного мастерства, роли слова, психологии творчества.
Это история о том, как в ремесленнике и подмастерье рождается Мастер и Художник. Как высокий и прекрасный Дар высвобождается из пут повседневности. Как сквозь пошлость проступают искусство и красота — в мире, где «слишком мало мечтают и слишком часто случаются всякие непотребства». Это история странствий, становящихся паломничеством, в процессе которого герой с легкостью перемещается из Европы середины XIX века — в античные Афины, в средневековый Багдад, даже на Луну. История рождения шедевров, когда мучительность и трагизм, чудодейственность и грандиозность — всегда рядом.
Действие романа происходит на пороге двадцать первого столетия, в преддверии новой эры, когда у людей создается впечатление, что время спотыкается об этот порог, оно вдруг начинает терять свой обычный ход — течет неправильно, иногда ускоренно, иногда замедленно, порой в обратном направлении, соединяя еще только ожидаемое будущее и канувшее в Лету прошлое. Мир становится похожим на забарахлившую карусель истории, на которой нигде и никому уже не безопасно…