Дома продемонстрировал маме и Рейнису новую дублёнку. Если собаку интересовал незнакомый запах, то маму интересовал мой внешний вид и происхождение обновки. Рассказал подробности утреннего происшествия, после чего, поинтересовался:
— Мам, а что у нас на пятницу вечером запланировано?
— Сейчас посмотрю, — поняла она меня без слов. — Так, три человека, с шести до половины восьмого. Почему спрашиваешь?
— Да ребята из академии решили день группы в пятницу устроить, начало в семь. Придется опоздать.
— И где вы собираетесь? — спросила она.
Мама уже начала привыкать к моим ночёвкам вне дома, тому, что в очень многих вопросах последнее слово всё чаще и чаще оставалось за мной. Я даже уверен, что они с отцом чувствовали некоторое облегчение, что их сын фактически взял на себя роль "главы семьи", в это безумное время, когда всё встало с ног на голову, прежние "советские" установки не работали, люди учились жить по принципу "человек человеку волк".
— У Лёни Патрушева дома.
— Понятно.
— Мам, надо с машиной что-то решать.
— Какой машиной? Нашей? — она непонимающе уставилась на меня.
— Да нет, надо водителя с машиной искать, надоело мне в общественном транспорте ездить. Деньги же есть, вот и надо их на время и комфорт менять, — как можно увереннее сказал я.
Для обычного "советского" человека, личный водитель – роскошь неописуемая, "барство", лишняя трата денег. Мама задумалась и спросила:
— А отец как?
— Мам, не хочу я отца напрягать, сама понимаешь, проще нанять кого-нибудь с машиной, сейчас многие работу ищут, не платят же нигде.
— Ну да. Если ты так решил… Может быть, это и правильно.
— Ты только пока отцу ничего не говори, пожалуйста, я с ним сам поговорю.
— Хорошо.
* * *
— Алексей, а как ты планируешь встретить Новый год? — спросила Лена, пристроившаяся рядом на диване.
"Ага, пошли женские уловки!" — мысленно усмехнулся я.
Мы отдыхали после последствий бурного выражения взаимных чувств от долгого, всего двухдневного, расставания.
— Что ты имеешь в виду, Леночка?
— Всё ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! — она ущипнула меня за бок.
— Ай, Лена, больно! Понял, понял, не дурак! Ты будешь моей Снегурочкой в этот Новый год? — я еле сдерживался от смеха.
— Буду! — хихикнула она. — А ты будешь моим Дедом Морозом с мешком подарков?
Женщины, вы такие женщины! И с этим ничего не сделаешь! Да и делать ничего не хочется! Вернее, хочется!..
— Договорились! — я уже смеялся, не стесняясь. — А то, что Снегурочка, если я не ошибаюсь, родная внучка Деда Мороза, тебя не смущает?
Лена задумалась, смешно сморщив носик, и, на полном серьёзе, выдала:
— Это не должно помешать дедушке подарить своей внучке много-много подарков.
Слов не было, меня корёжило от смеха.
* * *
На день группы я опоздал, но не на много, веселье только начиналось. Выяснилось, что очень многие, в основном девушки, задержались, кто на полчаса, кто на час. Если мужская половина нашей группы внешним видом не заморачивалась и была одета, как на учебе, то наши одногруппницы были при полном параде – платья, блузы, яркий макияж. Как наши девушки сумели добраться до квартиры Лёнчика с других концов города и сохранить свои прически, для меня осталось загадкой. Народ уже был слегка пьян и весел. Праздничное настроение ребятам совершенно не портила информация, появившаяся сегодня, 9 декабря, об Указе Ельцина "О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской республики и в зоне осетино-ингушского конфликта". Население страны просто приняло информацию к сведению и продолжало жить своей обычной жизнью. Это же касалось и моих однокурсников, которые, в отличие от меня, ещё не знали, какой кровавой бойней всё это закончится. Понимание придет позже, ближе к новому году и сразу после него, когда все федеральные каналы начнут показывать ужасы с мест боёв и смаковать, со скорбными лицами, неприглядные подробности этой войны.
Конечно, я не собирался быть "оракулом" и вещать на каждом углу о грядущем. Зачем? Кто мне поверит? А эти мальчики и девочки только входят во взрослую жизнь, перед ними открыты все дороги, мир они видят в розовых очках, не замечая пока грязи и предательства.
Пришлось заранее настраивать себя на позитив, чтоб своей кислой мордой не портить ребятам праздник.
Квартира у Лёнькиных родителей была большая, трёхкомнатная, еще сталинской постройки, с огромными комнатами, большим санузлом и кухней-столовой, так что тесно не было. В гостиной стоял фуршетный стол с бутылками и закусками, посуда, предусмотрительно, была куплена пластиковая. С экрана большого телевизора "Toshiba" свою "Девочку-ночь" пела Лада Дэнс. По моим воспоминаниям, видеокассета с концертом Лады Дэнс, была у Леонида "дежурной", ставилась фоном на всех вечеринках, проходивших у него дома. Порой, наутро, проходили выяснения между собой, кто и когда "вырубился", ориентиром выступали песни певицы с этого концерта, которые ребята из нашей компании, волей-неволей, не только знали наизусть, но и могли перечислить их по порядку.
Мне налили "штрафную" в пластиковый стаканчик и проследили, чтобы я выпил всё до дна. После чего, заботливые девушки предложили мне запить водку "соком", сделанным из Yupi, который "просто добавь воды". Но я тактично отказался, заметив, что если уж они решили за мной поухаживать, то пусть уж лучше положат мне какого-нибудь салатика, что и было оперативно сделано. Поблагодарив девушек, я прошёлся по квартире, поздоровался со всеми одногруппниками, разбившимися на мелкие компании. Было забавно наблюдать, как молодые люди, с умным видом и пластиковыми стаканчиками в руках, обсуждают проблемы мирового уровня. Как меня и предупреждал староста, Вадим Малыгин, девушки подошли к употреблению алкоголя со всем знанием предмета в свои семнадцать лет. Периодически слышались возгласы:
