Во власти страха - [51]

В ответ — тишина. Она вздохнула.

— Я не хочу этого делать, но ты не оставляешь мне выбора. Я позвоню хозяину и расскажу ему о второй собаке.

Дверь мгновенно распахнулась, и Стивену пришлось поддержать миссис Кассельбаум, чтобы она не упала. В дверях, скрестив руки на груди, стояла Дженна, по обе стороны от нее — по немецкой овчарке. Женщина кипела от праведного возмущения. Стивен подумал о том, как она великолепна, и рот непроизвольно наполнился слюной. Она сердито взглянула на пожилую соседку.

— Вы этого не сделаете.

Миссис Кассельбаум ответила ей дерзким взглядом.

— Ты позволишь этому юноше извиниться?

Дженна посмотрела на Стивена, который выглядел как сама невинность. Она фыркнула.

— Ради бога, входите, и покончим с этим. — Она нагнулась, чтобы взглянуть миссис Кассельбаум прямо в глаза, пока Стивен протискивался в квартиру. — Если Сет об этом узнает…

Миссис Кассельбаум негодующе расправила плечи.

— Я не сплетница, юная леди.

— Ну конечно, не сплетница, — с сарказмом ответила Дженна. — Поэтому когда будете ему рассказывать об этом визите, не забудьте упомянуть, что в нем не было никакой романтической подоплеки. Я вообще не собираюсь заводить романы.

Она выпрямилась и решительно захлопнула дверь, но не стала поворачиваться к Стивену лицом. Повисло неловкое молчание, он сгорбился, сжал кулаки, чтобы удержаться от попытки развернуть ее к себе лицом.

— Ну что ж, агент Тэтчер, — негромко произнесла она, и он поморщился от боли, прозвучавшей в ее голосе. — Вам очень жаль, больше подобного не повторится. Вы уже извинились. Теперь можете идти.

Он наконец выдохнул.

— Дженна, прошу тебя. Мне нужно сделать что-то прямо сегодня. Дети со мной не разговаривают.

Она медленно развернулась, и в ее глазах он увидел не злость, а смертельное разочарование.

— Еще бы! И я здесь ни при чем.

Стивен прищурился. В ее словах звучал укор.

— А кто при чем?

— Стивен, сколько вечеров на этой неделе ты провел дома?

Теперь он понимал, к чему она клонит.

— Ты, наверное, и сама знаешь, если спрашиваешь, — напряженно ответил он.

Дженна долго и пристально смотрела на Стивена, потом похромала в столовую и села за стол, на котором были разбросаны папки. Она похлопала по столу.

— Присядь. Пожалуйста.

Она сказала «пожалуйста». Поэтому он сел.

— Это совсем не мое дело, — начала Дженна.

— Да, если честно, не твое.

Она улыбнулась, и одному Богу известно, почему ему стало легче. Напряжение спало.

— Но я все равно тебе скажу. За тобой должок, поскольку сегодня ты вел себя по-хамски.

— А ты нагрубила мне в пятницу, — напомнил он. — Значит, мы квиты.

Она приподняла бровь.

— Ты же уже принял мои извинения. Хорошая попытка, но так не пойдет. Пока мы ждали твоего возвращения, я поговорила с детьми. Ники рассказал мне, что тебя никогда не бывает дома. Мэтт сказал, что ты обещал на этих выходных сводить его на кинофестиваль, но замотался на работе и забыл. И сегодня вечером ты опять опоздал… на семейный ужин.

Стивен понимал, что она права. Но слова, произнесенные вслух, все равно вызывали раздражение.

— А вы специалист по детям, доктор Маршалл? — Он опять принял официальный тон.

— Нет, — мягко возразила она. — Но я специалист по недолговечности жизни. Она проходит, Стивен. И время не остановишь. Человек всегда думает, что будет еще один день, чтобы все исправить, чтобы сказать все, что еще не сказано, сделать все, что не сделано. Но иногда завтрашний день так и не наступает. — Она прикрыла глаза, в них не было ни слезинки, хотя у него самого на глаза навернулись слезы. — И ты это прекрасно знаешь, Стивен. В прошлом году ты едва не потерял сына. Почему ты прячешься от своих детей? Они любят тебя.

Задетый, Стивен вскочил на ноги, направился к раздвижной двери, ведущей на балкон. Она права. Он едва не потерял Ники. Тогда почему он так много работает? Неужели он прячется от своих детей? Мужчина потер затекшую шею. Он разберется с детьми, как только разберется с этим.

— Дженна, я приехал извиниться. Прости, что разозлился. У меня выдался очень тяжелый день, и я подумал, что моя тетя устроила очередное свидание вслепую. Я… я подумал, что ты с ней заодно. Прости. Я надеюсь, что ты простишь мне мое хамство — как точно назвал это Брэд.

— Извинения приняты.

Стивен обернулся.

— Приняты? Вот так просто?

Дженна улыбнулась уголком рта.

— А почему нет? Насколько я помню, ты принял в пятницу мои. А я ведь назвала тебя идиотом.

— Неуклюжим идиотом.

Дженна закатила глаза.

— Спасибо, что освежил мне память. Мы, похоже, вот уже два раза начинаем не с того, агент Тэтчер. Может быть, начнем сначала?

Стивен повел плечами, ощущая, как с них упал груз. Он подошел, протянул руку, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке.

— Меня зовут Стивен. Приятно познакомиться.

Она пожала ему руку, робко, как ему показалось, подняла глаза.

— А меня Дженна. Выпьешь что-нибудь?

Он посмотрел ей в глаза и почувствовал, как сердце переворачивается в груди. Его губы зашевелились, но прошло несколько секунд, прежде чем раздался шепот:

— Стивен?

Он осознал, что до сих пор держит ее за руку, и поспешно отпустил ее.

— Ах, да. Отличная идея!

Но она не шелохнулась. Продолжала сидеть и смотреть на него своими большими фиалковыми глазами. А эти яркие полные губы — у Стивена вновь разгулялось воображение. Ее обнаженное тело у него в постели, черные волосы, рассыпанные по подушке, глаза, затуманенные страстью, пухлые губы, со стоном повторяющие его имя.