Она ничего не ответила. Дыхание ее стало учащенным.
— А если ты примешь мое предложение, всем будет лучше. У Лайама будет семья. У тебя работа твоей мечты. У меня будет сын.
Она все еще молчала, и Маркус продолжал:
— Я очень богатый человек, Джемма. Я могу предложить тебе все, что ты захочешь. Мы сделаем это ради блага Лайама. Но если ты не будешь счастлива в Италии, то по истечении контракта с «Элан» я позволю тебе уйти. Со значительной суммой в счет компенсации за развод. Без обид.
— Мы будем жить в разных концах виллы? Брак только на словах?
Маркус улыбнулся.
— Я этого не говорил. — Он провел рукой по ее лицу, и ее сердце забилось быстрее. — Я сказал, что мы должны дать друг другу шанс.
— Ты имеешь в виду, что мы будем спать вместе? — Ее сердце билось в груди, как пойманная птичка.
— А что тут такого? Мы ведь спали вместе раньше. И это было неплохо, насколько я помню.
— Твоя самоуверенность не устает поражать меня, — покачала головой молодая женщина.
— А то, как ты умеешь лгать себе, не перестает поражать меня, — ответил Маркус. — У нас был потрясающий секс. И ты это знаешь.
— Ничего я не знаю, — вздернула подбородок Джемма. Их глаза встретились — Честно говоря, я вообще не помню, как это у нас было, — солгала она, намереваясь прекратить этот разговор. — Значит, не было ничего особенного. И я не разрешила бы тебе дотронуться до меня, будь ты последним мужчиной на земле.
— Неужели?
— Да.
— Может, тебе нужно напомнить, Джемма. Напомнить, как это было? — Он сделал шаг ближе, и все ее тело напряглось.
— Маркус, я…
Но тут его губы прижались к её губам, и Джемма забыла, что хотела сказать. Она попыталась отшатнуться, но он обхватил рукой ее талию и крепко прижал к себе, не давая вырваться. Его поцелуй вызвал бурю у нее в душе. Какое-то время она боролась с собой, не желая отвечать на поцелуй. Сжав руки в кулаки, она приказала себе оставаться неподвижной.
Его щетина царапала нежную кожу, но почему-то эта боль только усиливала возбуждение, которое она испытывала. Ей так хотелось ответить на поцелуй. Хотелось с такой силой, что все внутри у нее разрывалось от этого желания.
Маркус Россини умел целоваться. Он точно знал, как нужно целовать ее, чтобы довести до безумия. Сначала его поцелуй был нежным, потом все более жарким и настойчивым, пока она не забыла обо всем на свете и не приподнялась на цыпочки, чтобы ответить на поцелуй.
Он прижал ее еще крепче к себе и прервал поцелуй только для того, чтобы проложить жаркую дорожку из поцелуев на ее шее.
— Видишь, Джемма, — прошептал он ей на ухо, — ты всегда принадлежала мне.
Эти самонадеянные слова должны были вернуть ее к реальности, заставить оттолкнуть его от себя, но вместо этого она позволила его пальцам скользнуть под полотенце. Ее кожа жаждала его прикосновений.
Маркус ласкал ее обнаженную грудь, и соски затвердели под подушечками его пальцев.
— Скажи, что хочешь меня, — хрипло прошептал он ей на ухо.
Джемма почувствовала, как полотенце сползает на пол, ощутила прикосновение ткани его костюма к своей обнаженной коже, поняла, как он возбужден.
Ее тело задрожало, когда рука Маркуса скользнула сначала на талию, потом еще ниже и оказалась у нее между ног. Джемма ловила ртом воздух, извиваясь под его умелыми ласками. Он поцеловал ее в затылок.
— Скажи это, — настаивал Маркус. — Признайся, что я тебя возбуждаю, что ты меня хочешь.
Джемма дрожала от страсти. Ее желание по силе могло сравниться с мощным торнадо. Она забыла, что способна на такие сильные эмоции.
— Я хочу тебя, Маркус. — Слова словно сами собой слетели с языка.
Маркус снова приник к ее губам. Он взял ее лицо в свои ладони и терзал губы поцелуями, словно не мог насытиться их сладостью.
Только когда она уже испугалась, что сойдет с ума от желания, он оторвался от ее губ.
Ослепленная страстью, она успела подхватить полотенце за секунду до того, как оно коснулось пола. Дрожащими руками она держала его перед собой, не в силах даже прикрыться.
— Теперь вспоминаешь? — спросил он тихо.
Она молчала, все еще не осознавая, что он остановился, что он не будет продолжать.
— Видишь, Джемма. Я думаю, что с сексом у нас все будет в порядке. Подумай об этом. Я жду твоего ответа к концу недели.
Потом он повернулся и вышел из комнаты, оставив ее дрожать от неутоленного желания, причинявшего мучительную боль.
Лайам постепенно шел на поправку. Джемме сообщили, что доктор осмотрит его после обеда, когда будет совершать обход больных.
— Слава богу! — сказала мама Джеммы, улыбнувшись Лайаму. — Если повезет, сегодня ты уже будешь дома.
— Я поеду к тебе или к папе? — спросил Лайам, глядя на мать.
— Конечно, ко мне, — нахмурилась Джемма. — Почему ты спрашиваешь?
— Потому что сегодня суббота, а по субботам я обычно остаюсь у папы.
— Но не в эту субботу, — мягко ответила Джемма, не желая разочаровывать Лайама. Неужели ему больше нравится у отца? Эта мысль причиняла ей боль.
— Где Маркус? — спросила Джоан.
— Он ушел утром. Сказал, что вернется к одиннадцати.
Джемма была не в состоянии думать о Маркусе. То, что случилось в ее спальне, обострило их отношения до предела. Она была в ярости на саму себя за то, что позволила ему довести ее до безумия. Она хотела его так сильно, что забыла о гордости. Черт, почему он обладает такой властью над ее телом?
