Во власти цифр. Как числа управляют нашей жизнью и вводят в заблуждение - [7]

чаще. Это было не меньшим преступлением, считала Найтингейл, «чем выводить по 1100 человек в год на Солсберийскую равнину и расстреливать».

«Диаграмма причин смертности в армии на Востоке», опубликованная Флоренс Найтингейл в 850-страничном докладе о медицинском обслуживании в британской армии

Источник: Notes on Matters Affecting the Health, Efficiency, and Hospital Administration of the British Army (1858)

Но каким бы мрачным ни казался этот вывод, Найтингейл опасалась, что он затеряется среди сотен страниц слов и статистических данных. Поэтому она решила представить свою статистику в виде цветных графиков для наглядности. На самой знаменитой из ее иллюстраций мы видим две диаграммы – два года Крымской войны. Найтингейл показывает, по каким причинам каждый месяц умирали солдаты – прежде всего они гибли от болезней, которые можно было предотвратить.

Она разослала эти и другие графики влиятельным людям, среди которых был и бывший государственный секретарь Сидни Герберт, к тому времени председатель Королевской военно-медицинской комиссии. Кроме того, Флоренс намеренно допустила утечку своих результатов в печать[9] и попросила писательницу Гарриет Мартино написать для широкой общественности статью о необходимости реформ[10].

В конце концов Найтингейл удалось убедить власти при помощи чисел. В 1880-х годах многие из проблем были решены: солдаты стали лучше питаться, чаще мыться, казармы стали чище[11]. Положение вещей улучшилось настолько, что вновь построенные госпитали вскоре оказались слишком большими. «Если число больных сократилось настолько, что [Медицинская служба армии] не может заполнить свои госпитали, в этом, право же, нет нашей вины», – иронически замечала Найтингейл[12].

Флоренс Найтингейл одной из первых в мире использовала графики для внедрения перемен[13]. Несомненно, она была умна, трудолюбива и упорна, но, кроме того, она была человеком своего времени. В XIX веке впервые в истории началось широкое использование статистики, и эта тенденция сохраняется до сих пор. Именно тогда возникли национальные государства, и их растущие бюрократические системы требовали от своих граждан все больше информации. Кто умер, кто родился, кто с кем вступил в брак – сведения такого рода впервые стали регистрироваться в широких масштабах[14]. Философ Ян Хакинг назвал это событие «лавиной печатных чисел»[15], а исследовательница технологий Мег Лета Амброз считает его «первой волной больших данных»[16].

Систематизация численных данных о бедности и преступности; учреждение отделов записей актов гражданского состояния; публикация средних значений и графиков в ежедневной прессе – все это началось в XIX веке, менее двухсот лет назад, и возникло не на пустом месте. Чтобы понять, почему Найтингейл и ее современники начали широко использовать числа (и получили возможность это делать), нам нужно еще сильнее углубиться в историю и рассмотреть три важных события, предшествовавшие численной мании XIX века.

Начинаем стандартизацию

Человек считает с незапамятных времен[17]. Самое древнее из сохранившихся письменных сообщений содержит символы, обозначающие числа. На глиняной табличке из города Урука, который существовал на территории нынешнего Ирака, записано: «29 086 мер ячменя 37 месяцев Кушим». Эта запись сделана между 3400 и 3000 годами до н. э. Текст, вероятно, означает, что некий Кушим получил за период 37 месяцев чуть менее 30 000 мер ячменя.

Как предполагает историк Юваль Ной Харари, Кушим – это первый человек, чье имя дошло до нас. «Характерно, что первое в истории записанное имя принадлежало не пророку, поэту или завоевателю, а бухгалтеру»[18]. Несомненно, это обстоятельство говорит о многом, потому что числа были жизненно важны для развития общества.

Охотник-собиратель был способен запомнить всю информацию, в которой нуждался. Где водится дичь, какие ягоды ядовиты, кому можно доверять. Крестьянин, живущий в малочисленной общине, хранил все необходимые знания у себя в голове. Но после сельскохозяйственной революции люди начали сотрудничать в более крупных масштабах, на уровне поселений, городов и даже целых стран. Экономика усложнялась; вместо натурального обмена появились деньги; развивалась сеть экономических отношений, все более сложная для понимания. Человек был в долгу у одного, ждал возвращения долга от другого, платил за аренду жилья третьему. Так наш вид столкнулся с препятствием: мы уже не были способны запомнить все необходимое.

Особенно остро эта проблема стояла в государствах, собирающих налоги с большого числа людей. Чиновникам нужен был метод, позволяющий регистрировать все входящие и исходящие платежи. Этим методом стала письменность. Благодаря записи соглашений – законодательству – и отчетов о действиях людей – административной документации – можно было уже не полагаться только на человеческую память. И во многих из этих записей – как в случае с ячменем Кушима – присутствовали числа.

В развитии роли чисел имел важное значение не только сам тот факт, что мы начали их записывать, но и то, что именно мы записывали. Вернемся к существенному моменту в записи Кушима: «29 086 мер». В этом случае мы должны договориться не только о числе, 29 086, но и о том, что означает слово «мера».