Во сне и наяву - [8]

Этот… Это существо, так ничего и не расслышав, снова начинает нюхать и после спускается чуть ниже с камня, всего на полметра, но ещё ближе к девочке и снова начинает принюхиваться.

«Старайтесь не распространять свой запах», – вспоминает девочка наставления голоса. Ага, и как же это сделать? Голос ей этого не сказал. Солнце жарит так, что недавно ещё влажные трусы и майка на Светлане уже совсем высохли, испарина покрывает ей и спину, и лицо, а уж про подмышки с промежностями и говорить нечего. Старик чувствует запах девочки, он начинает спускаться с камня, он точно выбрал направление. Слепой очень ловок, движения его вовсе не старческие, на самом деле он силён, он крупнее девочки раза в два, его слепые, жёлтые глаза смотрят на неё. Не видят, но смотрят. Он знает, что она тут. Девочка поднимает палку над головой, но палка… Да ничего она ему не сделает, ни одну его мощную кость такой палкой не сломать… Бежать! Или ударить? Или ударить и бежать…

У неё в жизни никогда не было подобных моментов, были другие страшные, но таких никогда. Ужас вперемешку с напряжением буквально парализует девочку, а до мерзкого старика пять метров… Вот он уже рядом, его крепкие, костистые, заросшие серыми волосами плечи. Три, два метра… Фу… Мерзкий треугольник носа, пустая чёрная дыра в обрамлении седой щетины – от одного вида тошнит…

«Мама, Господи! Какие страшные у него ногти! Ими кожу можно содрать!»

Ей нужно было взять себя в руки, надо было бить его… Или бежать. Она сжала палку, замахнулась, закричала и…

Глава 4

– Света-а… Света-а-а… Мы проспали, вставай, мы проспали, – её трясут за плечо, и она знает, кто это, – Света-а… Мы на завтрак опоздаем!

Это Колька, один из её братьев-близнецов. Но его слова ещё не дошли до неё, она их слышит, но не в состоянии реагировать.

– Ещё говори ей, – слышит она голосок второго брата, Макса, – буди её, скажи, что она в школу опоздает.

Макс всегда руководит Колькой, Максимка тихий, Коля понаглее.

– Света-а-а…, – Колька трясёт её изо всех сил.

– Я не сплю…, – она поворачивается к ним. Сознание возвращается к ней, но девочке нужно ещё немного времени, чтобы прийти в себя. У неё каждое утро так. Она всегда встаёт с трудом. Ей всегда хочется поваляться под тёплым одеялом.

– Ой, Света… У тебя бровь! – кричит Коля и лезет пальцем к её лицу.

– Ты ударилась? – негромко спрашивает Максим.

Светлана перехватывает руку брата у своего лица.

– Света-а-а… А что у тебя с рукой? – снова удивляется Коля. – Она вся исцарапана.

– У нас, у Даши Пивоваровой из нашей группы, так же все руки исцарапаны, у неё кот злой, – замечает Макс.

Света смотрит на левую руку, она вся в порезах и чуть вспухших проколах: кусаки, сволочи.

– Что это, Света? – спрашивает Максим. – Где ты изрезала руку?

И Коле интересно, что произошло с её рукой, они стоят возле её кровати и смотрят на неё внимательно.

– Идите умываться, – говорит она. Ей не хочется вставать при них. – Надо спешить.

– Мы уже умылись! – кричит Колька. – Давно. Когда будильник прозвенел ещё.

– И зубы уже почистили. Давно. – добавляет Макс.

– Одевайтесь тогда, быстрее, – строго говорит Светлана и вылазит из-под одеяла.

Мальчишки отворачиваются, а она, пока они не видят её трусов и майки, выскакивает из комнаты и бежит в ванную, на ходу прихватив из кладовки чистую пару белья. Там, у зеркала, девочка замирает: левая бровь… на ней запеклась кровь. Теперь она ещё рассмотрела и руки. Их точно кошка подрала. Все в порезах от ладоней до локтей. Она начинает мыть их, стараясь вымыть грязь из-под ногтей. И опять смотрит на себя в зеркало. На правой стороне лба тёмное пятно. Попыталась его смыть – больно. Это не пятно, это синяк. Ноги тоже все в порезах и ссадинах, особенно колени. Она лезет в ванную, гибким надломанным душем быстро смывает с себя, что может, не вытираясь снова к зеркалу, чистит зубы. Сразу вытирается, натягивает треники и олимпийку. Самое удивительное, что за всё время утренних процедур девочка так и не смогла толком вспомнить, что ей снилось. Подземелье, жуки, старики с противными мошонками. Расплывающиеся образы, неясные тени, кажется, голос какой-то. Порезы и ссадины на теле, грязное бельё на полу возле ванны, об этом она не раздумывала, ни времени, ни желания у неё не было. А если честно, ей не хотелось всё это вспоминать. Уж очень в том сне всё было неприятно и… Натурально.

Света вышла из ванной, сушиться не стала, на улице ещё не холодно, быстро прошла в прихожую, во-первых, торопилась, а во-вторых, не хотела встречаться с сиделкой мамы. Мальчишки уже обувались в прихожей, они молодцы, самостоятельные, мальчишкам только шестой год, но они почти всё могут делать сами.

Им только нужно напоминать.

Она быстро надела свои старенькие беговые кроссовки «найк», они самые не рваные из всей её обуви, проверила ключи от двери – в кармане. Отворила дверь:

– Выходите.

Колька играет с обувной ложкой, представляя её мечом или саблей.

– Коля, не балуйся, выходи давай.

Девочка отбирает у него ложку, вешает её на вешалку и выталкивает братьев за дверь.

– Пошли быстрее, а то опоздаете на завтрак.

Но она не успевает выйти.