Во имя отца - [25]

Мирек покачал головой:

— Я не хочу, чтобы это произошло даже в результате несчастного случая...

...Он никак не мог привыкнуть к строгому распорядку дня, но его заставили это сделать. Все в лагере вставали за час до рассвета, все без исключения. Полчаса Мирек занимался упражнениями для пальцев, потом умывался и брился. Фрэнк на этом настаивал. Либо ты носишь бороду, либо бреешься каждый день. Полагалось каждый день ходить в чистой, выглаженной форме. Никто особо не требовал от них слепого подчинения, но Фрэнк любил, когда все делалось организованно. Перед самым рассветом все собирались в столовой и пили чай, кофе или какие-нибудь соки. На рассвете уже занимались зарядкой на улице. Зарядку делали и ученики, и инструкторы под руководством Лейлы. Упражнения были различными, но через сорок пять минут, в конце зарядки, все должны были отжиматься. Ученики обязаны были делать это упражнение до упаду, а инструкторы — еще по десять раз после того, как упадет последний ученик. На третий день Мирек поклялся, что к тому времени, как он будет уезжать, он обойдет по количеству отжиманий всех, даже Лейлу.

После зарядки по программе был бег. В разные дни они бегали либо четыре мили с двадцатикилограммовым грузом на спине, либо восемь миль без груза. Лейла обычно бежала сзади, подгоняя отстающих, но, когда вся группа приближалась к лагерю, она делала рывок и приходила к финишу первой.

После этого полчаса отводилось на завтрак. Завтраки, надо сказать, были вполне терпимыми. Они состояли, как правило, из свежего хлеба, сыра, холодного мяса, яиц и даже бифштекса. Правда, не было ни бекона, ни ветчины.

После завтрака все делились на группы по специализациям. Естественно, разные ученики специализировались в разных видах терроризма и проводили больше времени за изучением именно своего «предмета». Мирек проходил общую подготовку. Половина занятий проводилась по группам, половина — индивидуально. Перерыв на обед составлял целых два часа с целью избежать страшной полуденной жары. Правда, сам обед, как правило, был не очень обильным: суп, холодное мясо и немного овощей. После обеда некоторые спали, другие читали. В основном будущие террористы предпочитали триллеры, вестерны или фантастику. Книг политического содержания в лагере не было. В распоряжении учеников были также телевизоры и видео. Вечером обычно показывали какой-нибудь фильм. В свой первый вечер в лагере Мирек был поражен тем, что будущие убийцы и террористы с волнением смотрели фильм «Унесенные ветром». После обеда еще четыре часа инструктажа. Затем — душ, переодевание и ужин, который, как правило, был достаточно обильным: суп, итальянская вермишель на выбор, арабские блюда, мясное ассорти и фрукты. Запивали только водой или соками. После ужина многие сразу отправлялись спать, некоторые смотрели видео, читали или просто болтали. Несмотря на строгий запрет, касавшийся бесед на личные темы, курсанты все-таки узнавали кое-что друг о друге. Никто не задавал прямых вопросов, но все равно кое-какая информация набиралась. Ведь в компании молодых людей, живущих вместе, приходится находить общий язык. Уже к концу первой недели пребывания в лагере Мирек знал, кто откуда приехал. Тут были две небольшие группы испанцев: баскские сепаратисты и профранцузские фашисты; двое итальянцев из «Красных бригад» и еще трое чернорубашечников; группа немцев из пяти человек; две симпатичные филиппинки; араб из ООП; ирландец, вечно напевающий в одиночестве какие-то грустные песни; арабы из Ливана и четверо шиитов, которые все время молились. Последние держались в стороне от всех, и на лицах у них было какое-то странное, застывшее выражение. Мирек решил, что именно таких людей Като и обучает использовать бомбы для глотания. Видимо, такие фанатики и стремятся к Аллаху в гости.

* * *

На десятый день Мирек сделал сто пятьдесят отжиманий. Другие курсанты сдались задолго до того, как закончил он. Лежа на песке, задыхаясь, Скибор украдкой посмотрел в сторону инструкторов. Продолжали отжиматься только двое — Фрэнк и Лейла. Фрэнк уже явно уставал. Лейла делала упражнения легко. Ее темные глаза были направлены на Мирека.

Поздно вечером того же дня Мирек обнаженный сидел в своей комнате на кровати, занимаясь с пружинами для кистей рук. Неожиданно дверь открылась — в лагере замки или щеколды были не приняты. В двери стояла Лейла. Она молча окинула взглядом его тело и произнесла:

— Упражнения можно закончить.

Он по инерции продолжал сжимать пружины. Лейла медленно разделась. Делала она это без какой-либо нарочитости, но само по себе появление красивого смуглого женского тела из-под суровой военной формы произвело очень волнующее воздействие. Она сбросила рубашку. Взору Мирека предстала большая упругая грудь с маленькими твердыми сосками, глубокая околопупковая впадинка и тонкая талия.

Он еще раз сжал пружины и почувствовал прилив мужской силы. Она расстегнула молнию на своих брюках, сбросила и легко перешагнула их. На ней были узенькие черные трусики. Она сняла и их. В месте схождения мускулистых ног обнажился темный треугольник. Теперь желание уже переполняло его.