Во имя любви - [22]

— Звонил бы отсюда.

— Имею я право на личную жизнь?.. — недовольно буркнул молодой человек.

Дальнейших дискуссий на эту тему не последовало, хотя бы потому, что Розгин уже проворно отбежал от машины метров на десять, попутно извлекая из кармана мобильный телефон. Палец бегло пробежался по мягким кнопкам. Федечка приложил трубку к уху и замер в ожидании ответа. Вызываемый абонент вышел на связь секунд через пятнадцать.

Парень воровато оглянулся через плечо на оставленную у обочины «Волгу» и бегло затараторил в аппарат.

— Гарик, это Федя, — для начала представился он и тут же без пауз продолжил: — Глянь, будь добр, чего у вас там с «Империей» происходит?.. Вниз, вверх и снова вниз?.. Как предел падения почуешь, бери все, что можно. Понимаю, это не «голубые фишки». Но ты бери, бери… — приободрил он невидимого собеседника. — Зачем — это уже мое дело. Пока, отзвонись вечером…

На этом разговор завершился. То, что Гарик слабо въехал в суть проблемы, Федечку не шибко волновало. Главное, чтобы сделал все грамотно. Так, как он только что ему посоветовал. С довольным выражением лица молодой человек спрятал телефон обратно в карман и бегом вернулся к машине. Юркнул в салон на заднее сиденье.

— Поехали, пацаны!.. — распорядился он.

«Волга» возобновила прерванное движение. Никто не полез к Федечке с расспросами, прекрасно осознавая, насколько это бессмысленно и бесполезно.

Выпитое пиво подействовало на Лавра благотворно. Он уже не казался таким напряженным, как час назад, до встречи с отставным следователем. Но основные дела, намеченные на сегодня, Федор Павлович еще не завершил. По-прежнему болела душа за Ольгу и за то положение, в котором она находилась. Лавриков отдавал себе отчет в том, что Кирсановой грозит большая опасность. Следовательно, ее срочно нужно перебазировать из клиники в другое, наиболее безопасное место. А такая сложная операция, как верно заметил Санчо, требовала немалых денег. Вот их-то Лавр и намеревался раздобыть.

Казенная машина из административного гаража весьма удачно проехала по узкой ухоженной дороге и остановилась в каком-то метре от ворот роскошного особняка. Представительный водитель «Волги» вряд ли подозревал о том, что это строение некогда принадлежало именно Лаврикову. Еще фактически пару недель назад. Сейчас особняк сменил хозяина.

Лавр вышел из машины и направился к дому пешком, без особой ностальгии разглядывая свое былое жилище.

— Нет, надо было в свое время архитектора наказать… — проворчал он себе под нос и с досады пнул носком ботинка какой-то подвернувшийся ему под ноги камешек.

Навстречу Федору Павловичу по ступенькам парадного крыльца энергично сбежал толстенький подвижный дядечка в дорогом спортивном костюме. Именно он и был нынешним владельцем роскошного загородного особняка. Волосы дядечки блестели от обильного слоя бриолина, бородка клинышком была аккуратно подстрижена на французский манер.

— Так чего же не въехали, Федор Павлович? — сокрушенно всплеснул руками радушный хозяин. — Я после вашего звонка охрану предупредил и номер машины сказал.

— Полезно иногда ноги размять, — улыбнулся Лавриков.

Мужчина закудахтал от смеха, как клушка на насесте. Фраза показалась ему очень смешной.

— Давайте входите, — гостеприимно предложил он, отсмеявшись да еще и отдышавшись после этого. — Мы не только ноги разомнем, но и в целом… Разомнемся от души. — Новый приступ кудахтанья сотряс его рыхлое тело. Даже щеки резво болтались вверх-вниз. — Тем более — супруга то ли на Таити, то ли на Гаити, хрен ее разберет. А мы — по-холостяцки…

Но Федор Павлович тактично отказался от столь заманчивого предложения. На сегодня было достаточно и пива.

— Нет, Георгий… Я здесь, на воздухе.

— Распоряжусь, чтоб на воздух разминку вынесли… — с ходу нашелся Георгий.

— Не надо. — Лавр покачал головой. — В другой раз.

— В другой раз супруга вернется, особо не покуролесишь.

Настойчивые просьбы хозяина особняка, его смешливость, нелепые потуги на остроты и главное — дурацкое кудахтанье — все это понемногу начинало раздражать Лаврикова. Он даже с удовольствием, о котором не помышлял прежде, произнес следующую, неприятную для Георгия фразу:

— Сейчас я вам желание куролесить отобью. Мне деньги нужны. — Однако, заметив, что лицо хозяина действительно потеряло всякое жизнелюбие и стало настороженным, Федор Павлович добавил немного виновато: — Извините, Жора. Но вот так складываются дела.

— Мы с вами, Федор Павлович, совершенно четко договаривались, — обиженно молвил смешливый хозяин. — Вторая половина — к концу года. Это же не тысяча. И не сто тысяч.

— Я помню о договоренности, — вздохнул Лавриков. — Ни на чем не настаиваю. И делаю лишь предложение.

— Какое?

— Двадцать процентов скидки. Солидный кусок. — Федор Павлович выудил из пачки сигарету и закурил. — Но деньги — сейчас.

Георгий закатил глаза и быстро зашевелил своими пухлыми губами. Звука не было, только шевеление. Мужчина подсчитывал что-то в уме. Лавр не торопил его. Выжидал.

— Двадцать пять, — выдал, наконец, новый владелец особняка.

— Грабеж.

— Но мы не обуславливали форсмажора, господин Лавриков! — ринулся на защиту собственных интересов Георгий. Он и сам понимал, что сделка с двадцатью процентами крайне выгодна для него. Но почему бы еще не сбить цену? Ведь не ему же понадобились деньги так срочно. — Я иду вам навстречу исключительно по слабости характера.