Внутренняя война - [5]

Слова, которые она только что произнесла, — «просто послали подальше» — казались странным стилистическим сбоем в рассказе, и Пакс с Элизабет отметили их, хотя и ожидали чего-то подобного — ее голос прямо перед ними как-то дрогнул. Эми Шимизу сосредотачивается, уточняет мысль: она понимает, что сейчас можно только гадать о намерениях Кристиана П., а ее ближайшие сотрудники, наоборот, считают, что он никогда сознательно не поставил бы под удар своих напарников, — в результате аварии оба его товарища получили травмы, к счастью нетяжелые.

— Следствие не установило причину аварии, несмотря на все технические средства, которые теперь можно привлечь? — удивляется Элизабет.

Взгляд Эми Шимизу уходит куда-то в стену, на миг она покидает комнату — не физически, а мысленно, ее сознание ускользает, она выпадает из колеи, вязнет в наслоениях собственной душевной истории, все это кратко, неуловимо, и вот она снова на месте.

Она продолжает излагать факты: руководство решило задействовать новые средства профилактики психических и социальных рисков, укрепления безопасности труда. Она обратилась в «Театрико», потому что верит в эффективность театральной практики больше, чем в самые наглядные презентации. Она раздает Паксу и Элизабет документы, в которых перечислены задачи тренинга (подготовка руководителей среднего звена, оптимизация постановки и восприятия профессиональных заданий и соблюдение алгоритма рабочих операций, равно как и четкого графика работы и отдыха), а также профессиональные риски, список которых кажется бесконечным. Это риски как физические (радикулит, боли в поясничном и спинном отделе позвоночника, ссадины, ушибы, вывихи, разрывы связок в результате различных манипуляций с тяжелыми и громоздкими предметами, обрушения плохо закрепленного груза, падение с высоты, дорожно-транспортные происшествия, аллергия на пыль и грязь, скапливающиеся в задней части фургона), так и психические: завышенные ожидания или нелестные отзывы придирчивых клиентов, которые вечно боятся, что им что-то сломают или потеряют, повредят окраску стен, оконных и дверных проемов, оставят царапины на паркете; иногда это агрессивное или глупое поведение других водителей на дороге, отношения в семье, не всегда готовой принять наш непростой распорядок работы и постоянный стресс.

Она умолкает. Элизабет все записала, смотрит твердо и надежно, как умная, опытная женщина, знающая решения всех проблем.

— И еще один аспект, — добавляет Эми Шимизу. — Работа грузчика-перевозчика воспринимается как низкая, неквалифицированная, которую может выполнить любой тупица, обладающий мускулатурой. Это профессия непрестижная, которую выбирают от безысходности, не имея других вариантов. Надо учитывать и эту фрустрацию, уязвленное самолюбие, сознание того, что люди смотрят на тебя свысока, что ты — чернорабочий.

Пакс вздрагивает. Уже несколько минут Эми смотрит только на него. Молодой женщине кажется, что он понимает и принимает близко к сердцу все, абсолютно все, что она объясняет, он понимает, что случилось с Кристианом П. и как важен тренинг для компании Demeson, и вообще улавливает ее собственные отношения с миром и даже страхи, стоящие за словами. Она заметила, как Пакс задержал дыхание, когда она заговорила про безысходность, про фрустрацию, про унижение, — Элизабет при этом продолжала печатать на своем планшете и не проявила ни малейшей эмоции. Она не ожидала от него такой реакции, у нее в душе нежданно возникает какой-то просвет, наполняя ее энергией, сдвигая помимо ее воли тысячеслойные бинты, которыми укутана и укрыта боль. Она не ожидала этой внезапной сумятицы в сердце и жара, проникающего в каждый орган. Ее смятение выплескивается наружу, сообщается Паксу, между ними завязывается безмолвный диалог, однако он длится недолго, — Эми встает, чтобы отвлечься и прекратить это наваждение, повинуясь чутью, которое нашептывает, что этот человек опасен, и убеждению, что у нее нет ни времени, ни места, ни права на личные отношения, какими бы они ни были: дружескими, любовными или сентиментальными.

Элизабет тоже встает, чтобы подытожить: у нее уже продуманы все модули тренинга, готовы материалы и методики, подходящие для данной проблемы, «так что — будете довольны, или мы вернем вам деньги», — весело заявляет она, она обожает обыгрывать рекламные штампы, это всегда удивляет клиентов и отлично срабатывает. Она заметила, как мощно действует обаяние Пакса на заказчицу, и это радует ее и забавляет, — от чего только не зависит порой заключение контракта? Сегодня вечером она направит Эми Шимизу смету и упомянет, что общее руководство тренингом будет осуществлять Пакс. Завтра смету утвердят, переведут аванс и составят график работы. Проект пройдет гладко, четко и продуктивно, как она любит, и вместе с тем позволит компании «Театрико» закончить финансовый год с приличным плюсом.

Когда Эми Шимизу на прощание провожает их к лифту, Пакс замечает, что из ее гладкой прически выпала темная прядь и нежно щекочет затылок. Очаровательная, даже чудесная деталь. Он готов поклясться, что эти эпитеты давно исчезли из его лексикона. Он вспоминает о присланном Гаспаром сообщении, и вдруг ему кажется, что жизнь сдвинулась с мертвой точки, будто старый проржавевший паровоз, давно списанный и забытый в депо, вдруг пришел в движение. Едва выйдя из здания, он набирает телефон Кассандры, удивляясь своему почти радостному тону, он хочет пригласить ее вместе поужинать, поговорить о фильме, который скоро будет закончен, еще раз сказать ей, с какой теплотой поблагодарил его Мэтью за снятый эпизод… Когда он говорит об актере с дочерью или с Элизабет, он называет его по имени.