Внутренние новеллы - [4]

К сожалению, среди космических паразитов шизофрения и другие психические расстройства совсем не редкость. Поэтому так много людей так бессмысленно уничтожают друг друга в моменты помутнения разума у их хозяев.

Так что случай на даче в подмосковном поселке Ч. это просто ерунда и даже не цветочки по сравнению с художествами банды Мэнсона или атакой на редакцию Шарли Эбдо. Но, как говорится, умному достаточно. Вовсе не обязательно описывать кровавые зверства религиозных фанатиков, чтобы указать на источник бед, терзающих человечество.

Светлана Мартюшева ГЛУБОКИЙ ЧЕРНЫЙ

Бараны, лошади, быки, и Бог знает какие еще твари, весело насвистывая, прыгали, бегали и порхали на своих призрачных крылышках вокруг Лели. Звездочки и кружочки, подмигивая огромными глазами, улыбались ей, пританцовывая в воздухе.

— Этого не может быть. Это не со мной, и меня тут вообще нет! — громко, чтобы себя подбодрить, сказала Леля.

Эхо же приняло ее слова за начало игры и тут же ответило с совсем другой интонацией:

— Меня нет.

Подумало и через миг поправилось:

— Вообще да (так будет лучше).

Леля зажмурилась и сжала мизинец правой руки. Стало больно. К тому же зажмуривание сделало только хуже: все то, что призрачно порхало и насвистывало снаружи, с другой стороны век вовсе не пропало, а наоборот — стало предельно реальным и объемным. Да еще и приумножилось, так как все оставшиеся на стенах картинки спорхнули со своего положенного места и полетели в общий хоровод со своими друзьями. Леля срочно раскрыла глаза. На нее несся табун горных козлов, каждый из которых был не больше ее ладони.

— Нет, — твердо приказала Леля и выставила перед табуном руку.

Табун маленьких козлов послушно свернул влево и ушел по касательной в стену, оставив за собой салют призрачной пыли.

— Да, — снова сказало эхо.

— Ты это уже говорило, — ответила Леля, ругая себя за то, что спорит со своим эхом.

— Значит повторило, — без промедления ответило эхо.

«Хорошо еще, что оно только отвечает, а не высказывается монологами» — подумала Леля и огляделась.

Она сидела на сыром полу в центре пещеры. С потолка свисали живописные сталактиты, рядом с ней горел костер, и свет его причудливо играл на стенах. Леля встала и, пошатываясь, подошла к одной из стен. Оказалось, что вся ее поверхность, от пола до потолка, покрыта мельчайшими кристалликами, которые ловили и отражали свет. Те же кристаллы были и на полу и на потолке. Так же на потолке, прямо над костром, было небольшое круглое окошко, сквозь которое шел свет. Других выходов из пещеры не было.

— Чушь какая-то! — в смятении вскрикнула Леля.

— Чушь наматывай на плющ.

Леля хотела ответить, но вовремя сдержалась, подумав, что не стоит поддерживать этот бессмысленный диалог с собственным эхом. Стоило сосредоточиться на более важном, как то:

А) как она здесь оказалась

Б) Что это за место, и

В) как отсюда выбраться.

В принципе, пункт б был вариативным и не обязательным, так как напрямую вытекал из пункта а, так что, сосредоточившись, Леля решила незамедлительно приступить к выполнению плана спасения.

«Начнем. Что я помню?» Это был хороший вопрос, потому что память предательски съежилась где-то на задворках сознания. В принципе, можно было бы сказать, что у нее перекур на задворках в компании со здравомыслием, потому что летающие, топчущие, бегающие и насвистывающие вокруг существа из наскальной живописи древних людей уже не вызывали панику, а воспринимались как само собой разумеющееся. Ну как трюмо в спальне. «Я отвлекаюсь» — подумала Леля. Пора преподать этой памяти урок, кто тут кем командует. Для пущей убедительности Леля встала в боевую стойку, готовая сражаться со своим сознанием пока оно не сдастся и не выдаст… О! Последнее перед тем, как она очнулась в этой пещере, было зеркало! Да-да, она смотрела на себя в зеркало в туалете китайского ресторанчика, где отмечала свой день рождения. Не в первый раз она отмечала этот день одна, но на этот раз все было по другому. Леля никогда не созывала на праздник гостей, предпочитая отмечать сама с собой. Ну, родилась она, ну и что? Но в этот раз Леля решила — а, была-небыла — и обзвонила всех. И никто не пришел. Ни родственники, ни друзья из института, давно уже оконченного, ни знакомые с работы, где Леля работала на пол ставки гравером. Не ахти какая работа — гравировать памятники, но единственная пока из возможных, да еще и по профилю — художник он и в Африке художник. Ну и в правду сказать, чем плоха ее работа? Она, как-никак, людям добро делает, пусть и последнее для них. «Ты опять отвлекаешься. Может быть это место так действует? Не дает сосредоточится?». Леле в ногу ткнулась большая лохматая голова карликового бизона, потерлась и замурлыкала.

«Так, китайский ресторан». Да, никто не пришел. Одни сослались на занятость, другие на здоровье, а иные так даже и не позвонили предупредить. Так что Леля 3 часа гордо восседала в полном одиночестве за банкетным столом, уставленным всяческой едой, поела, выпила за свое здоровье, задула свечи на именинном пироге, а после к ней подошел мальчик-китайченок с печеньями предсказаниями. Она взяла одно и пошла умыться в туалет, где и разломила перед зеркалом печенку. Предсказание… странное было предсказание, «Пора взглянуть своему страху в глаза». И не предсказание, а вызов какой-то. Леля прочитала, озадаченно хмыкнула, посмотрела на себя в зеркало, и — ХОП — проснулась на сыром полу пещеры, полной свистящих доисторических существ-рисунков.