Внук доктора Борменталя - [13]
— Здрасьте! А кто говорил, что семья прибавилась? Кто меня окрестил? — обиделся Дружков. — Отцом называть не стал, уж простите, молоды вы для отца…
— А почему Генрихович? Другого отчества не нашлось?
— Так ведь брат… Генриховичи мы, Дмитрий, — проникновенно проговорил Василий.
Спорить с этим было трудно. Борменталь заерзал в кресле, пытаясь придраться хоть к чему-нибудь.
— Ну а «маугли»? Что за «маугли»?
— Я прочел. Мне понравилось, — потеплев, с улыбкой произнес Дружков. — Хочу быть Маугли. Разве нельзя? Все, что не запрещено, — разрешено.
— Грамотный стал… — пробормотал Дмитрий. — Ладно, пиши как знаешь, если участковый пропустит. Но Алену в свои дела не втягивай! Не позволю!
— А кого же втягивать, Генрихович? Кого втягивать? — сокрушенно проговорил Василий. — Этих, что ли, втягивать? — кивнул он на очередь за окном, которая как раз в этот момент с улюлюканьем разгоняла стайку собак. — Вся надежда на собак да на детей.
— Я против того, чтобы дети занимались коммерцией.
— Пускай лучше балду пинают, учатся пить, курить и материться, да?
— Они и здесь этому научатся.
— Генрихович, ты видел хоть одного пса, который курит, пьет и матерится? А людей — навалом! — Василий снова указал за окно, где очередь, разогнав собак, снова штурмовала водочное окошко.
В кабинет вбежала Катя.
— Вася, иностранцы! — сделав круглые глаза, сообщила она.
— Вот… Работника у меня увел… — проворчал Борменталь, указывая на Катю.
— Тоже временно, Генрихович! Я ее назад отдам, у меня план есть, потом скажу. Давай иностранцев! — скомандовал он Кате. — А ты сиди, у меня от брата секретов нет.
Борменталю и самому было любопытно. Он покинул кресло и расположился на диванчике у стены.
Появилась делегация датчан — один молодой, другой постарше. С ними была переводчица. Борменталь был представлен почему-то как компаньон. Датчане, дружелюбно улыбаясь, пожали ему руку.
Разговор зашел о проекте совместного дурынышско-датского предприятия «Интерфасс» с привлечением зарубежных собак на работу в Союзе и наоборот — дурынышских псов в Данию. Борменталь невольно залюбовался работой своей собаки. Василий вел разговор, уверенно оперируя терминами, смысл которых был туманен для Борменталя: «маркетинг», «бартер», «лицензия». Довольно быстро стороны подписали протокол о намерениях, после чего Дружков, указывая на Борменталя, произнес:
— У Дмитрия свой проект. Тоже совместное предприятие медицинского профиля…
— Was? — от неожиданности спросил Борменталь по-немецки.
— Потом объясню, — тихо сказал ему Василий и добавил для иностранцев: — Об этом в следующий раз. Проект в стадии проработки.
Иностранцы откланялись. Едва дверь за ними закрылась, Борменталь набросился на Василия:
— Что ты мелешь? Какой проект?
— Генрихович, иди пообедай. Я тут внизу столовку организовал. Посетителей приму и спущусь к тебе, все объясню. Двадцать минут, договорились? — предложил Дружков.
И он так многозначительно пошевелил своими рыжими усами, что отказаться было невозможно.
Столовая была в первом этаже и обслуживалась двумя девочками лет четырнадцати из той школы, где училась Алена. Справа у стены стояли три стола, накрытые скатертями, а у левой стены на циновках стояли миски для собак. Когда Борменталь вошел в столовую, там обедал участковый Заведеев и три собаки из кооператива, которые с достоинством хлебали из мисок.
— Здравствуйте, Дмитрий Генрихович. Присаживайтесь, — пригласил Заведеев.
Борменталь уселся напротив милиционера, осматриваясь по сторонам.
— А я и не знал, что здесь…
— Да, развернулся ваш песик, — с неудовольствием проговорил Заведеев. — Все бы ничего, но собаки эти…
Девочка-официантка подошла за заказом. Борменталь заказал гороховый суп с грудинкой и бифштекс.
— Собакам отдельно готовите? — вполголоса поинтересовался он.
— Нет. То же самое едят. Им нравится, — с готовностью ответила официантка.
— Еще бы! — воскликнул Заведеев. Он подождал, пока официантка отойдет, и добавил: — Ничего, мы это все приведем к порядку. Столовую оставим, а псов этих… От населения жалобы. Собаки, говорят, лучше людей живут…
Официантка принесла Борменталю тарелку супа.
— …Ночлежку им строят, лучше Дома колхозника в райцентре. Разве это дело? — продолжал участковый.
— Так на их же деньги! — не выдержала официантка.
— Не имеет значения! — пристукнул Заведеев по столу. — Собака должна знать свое место!
Обедающие собаки хмуро покосились на Заведеева. Очевидно, им часто приходилось слышать эти рассуждения. Официантка принесла им второе, и собаки принялись уплетать свои бифштексы. Внезапно в дверях послышался шум. Борменталь поднял голову. На пороге столовой стоял, пошатываясь, пьяный Пандурин, обводя помещение мутноватым злобным взглядом.
— У-у, суки! — выругался он, нa что собаки, оторвавшись от мисок, дружно и яростно залаяли.
— Выйдите, пожалуйста! — бросилась к нему официантка.
— Я те выйду! Я тебе так выйду! Псинам продалась! — замахнулся на нее Пандурин, но ближайший к нему пес точным рассчитанным прыжком перехватил его руку зубами. Пандурин заорал, повалился на пол. Собаки окружили его, но рвать не стали, только продолжали лаять.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дорогие друзья!Эту книгу я писал для своей дочери Насти и ее друзей. Они очень любят покемонов, покупают их фигурки, наклейки, игрушки и даже маленькое радио в виде покемонов.Они также смотрят мультфильмы про покемонов, но нигде ничего не могут прочитать про то, где они живут, как себя ведут и чем занимаются.Чтобы узнать все это, мне пришлось много раз встречаться с покемонами, беседовать с ними, изучать прессу, а потом я написал эту Энциклопедию и попросил художника Дмитрия Горчева нарисовать к ней портреты покемонов.Покемоны такие же разные, как и люди – добрые и злые, спокойные и суматошные, честные и несусветные вруны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юмористическое повествование Александра Житинского, написанное от лица молодого научного сотрудника Пети Верлухина, публиковалось в различные годы в виде повестей «Сено-солома», «Эффект Брумма» и др., завоевавших признание читателей забавными коллизиями, юмором и живым языком. Однако под одной обложкой книга ранее не выходила. Настоящее издание исправляет эту досадную оплошность издателей прошлых лет и даёт возможность читателям вспомнить те годы, когда всё было не так, как сейчас.
Роман «Плывун» стал последним законченным произведением Александра Житинского. В этой книге оказалась с абсолютной точностью предсказана вся русская общественная, политическая и культурная ситуация ближайших лет, вплоть до религиозной розни. «Плывун» — лирическая проза удивительной силы, грустная, точная, в лучших традициях петербургской притчевой фантастики.В издание включены также стихи Александра Житинского, которые он писал в молодости, потом — изредка — на протяжении всей жизни, но печатать отказывался, потому что поэтом себя не считал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.