Вниз по реке к морю - [44]

Комплимент странным образом напомнил мне о Мэле.

– Возьмите, – он протянул мне листок бумаги, на котором были написаны адрес и телефон.

– Миранда Гойя. Единственная девчонка из тех, что мы спасли, местонахождение которой мне известно. Не звоните ей, я сам позвоню. Можете пойти к ней завтра днем или позже. Мэнни жизнью своей рисковал, чтобы спасти эту девочку. Она за него горой встанет.

Я прочел адрес, секунду подумал, и бровь моя хмуро поползла к переносице. Я пытался понять, сумел ли я убедить Ламонта в своих намерениях или же он меня подставляет.

– Слушай, братец, – проговорил игрок. – Если б я думал, что ты мухлюешь, я бы тебе просто ничего не сказал. Мне неохота видеть свою единственную рабочую руку в наручниках ради того, чтобы подставить какого-то бывшего полицейского, которого я даже не знаю.

– Вы что, мысли читаете, мистер Чарльз?

– Лучше. Я читаю людей.

Глава 21

Возле дома я оставил машину на маленькой подземной парковке, места на которой охотно сдавал в аренду Кристоф Хэйл, а потом еще раз пересек Бруклинский мост, но уже пешком.

Был полдень, и пешеходов сновало немало. Тротуар был поделен на зоны: на одной стороне властвовали пешеходы, по другой со свистом проносились велосипедисты. Места не хватало и тем и другим. Даже будь тут просторнее, туристы подобных правил никогда не понимают. Они так и норовят встать на дорожке для велосипедистов, чтобы сделать красивое фото или насладиться видом. И опять же, есть особые привилегированные индивиды, которые искренне полагают, что у них столько же прав находиться на велосипедной дорожке, как, собственно, у велосипедов.

Я твердо держался пешеходной стороны, категорически отказываясь уступать дорогу парочкам или компаниям, которые не понимают или не уважают правил. Я вот люблю правила. Следуя им, я в который раз убеждаюсь, что я цивилизованный человек.

Я свернул на Бродвей и устремился в самое сердце Финансового округа, который обычно называют Уолл-стрит. Тут стояло огромное здание из стали, стекла и голубого мрамора, принадлежащее Восточно-Европейскому филиалу банка «Ситизенс», кем бы ни были его владельцы.

Здание гудело как улей, населенный роем разнообразных культур: тут мелькали космы дредов, там – костюм из тонкого полосатого шелка. Лифтов было целых одиннадцать. Девятый из них мог доставить в «Сулейман Инвестментс» на этажи с сорок четвертого по пятьдесят восьмой.

– Я могу вам помочь? – спросил высокий темнокожий охранник в униформе оттенка латуни.

За его спиной маячили еще двое охранников – один европеец, другой – азиатского типа. И мне пришло в голову, что к человеку, вход которому сюда нежелателен, они посылают охранника с тем же цветом кожи.

– Джо Оливер к Жаклин Брайер, – заявил я.

– Вам назначено?

Он был молод и, как мне показалось, склонен к поспешным выводам. Он уже решил, что меня придется завернуть, а вопрос задал, просто чтобы подвести к этому разговор.

– Джо Оливер к Жаклин Брайер, – повторил я.

– Я задал вам вопрос, – повторил высокий. На бейджике у него значилась фамилия Фортман.

– Сынок, я сюда пришел не на твои вопросы отвечать. Я пришел повидать мисс Брайер. И твоя работа – вызвать ее ассистента и доложить о моем приходе.

– Я вам не сын!

– Ты – их цепной пес, – я был готов к драке. Постояльцы «Арамайи» заставили меня обозлиться и на Господа нашего, и на его ближних, и на его созданий.

– Чего?! – угрожающе взревел Фортман.

Азиат, явно старший и в группе, и по возрасту, верно истолковал движение его плеч и поспешил к нам.

– В чем проблема? – спросил он.

У него был легкий британский акцент. Вот это меня удивило.

– Я его спросил, назначено ли ему, – пожаловался молодой Фортман.

– Я хотел бы встретиться с Жаклин Брайер, – сказал я новому действующему лицу.

– Но ему не назначено!

Азиат смерил меня взглядом, потом заглянул в глаза и спросил:

– Как вас зовут, сэр?

– Джо Оливер. Некоторые зовут меня Кингом.

– Подождите здесь, сэр, – негромко сказал старший охранник.

– Но Чин… – только и выдавил Фортман.

– Я сам займусь этим, Роберт, – ответил Чин.

Чин подошел к стойке у стены и снял трубку телефона, прячущегося за простеньким фасадом.

Роберт Фортман таращился на меня, и глаза его были как бритвы, а потому я развел руки, призывая его проявить свою ярость в открытую.

Он сжал кулаки, я улыбнулся. Он шагнул вперед, но белый охранник подошел сзади и шепнул ему что-то. Фортман заколебался, тогда белый добавил что-то еще. Повернувшись свирепым рывком на сто восемьдесят, высокий охранник тяжелым шагом пошел к лифтам в другой стороне коридора.

– Мисс Брайер примет вас, – объявил Чин, когда Фортман еще не скрылся из виду.

Белый охранник приглашающе махнул рукой, подошел и встал возле двери лифта.

Нажав на кнопку вызова, он проговорил:

– Этот парень – полутяжеловес-профессионал.

– И только-то? А я-то думал, он вооружен.

Двери лифта открылись, и я вошел в кабину.

Белый охранник двинулся за мной, достал магнитную карточку, приложил к сенсорной панели и нажал на кнопку пятьдесят седьмого этажа.

Кабина неслась вверх с порядочной скоростью. Интересно, как меня примут? Глэдстоун говорил, что Брайер ушла из полиции в частный сектор. У меня был повод ненавидеть эту женщину. Вот почему я нарывался на драку с боксером.