Внимание: граница! - [32]

Шрифт
Интервал

— Сражения, служба, работа с людьми… Ну, а личная жизнь? — спросит иной любопытный читатель.

— Ну, а личная жизнь? — спрашиваю и я жену Георгия Ивановича — Неонилу Емельяновну.

Она улыбается:

— А вы спросите у самого Георгия Ивановича, была ли у него личная жизнь? Часов пять сна — вот и вся его личная, семейная жизнь. Ни усталости человек не знал, ни страха. Всегда в работе. Погранзастава, дивизион, отряд — это и было его личной жизнью.

— Ну, а теперь? — спросит все тот же читатель. — Лет ведь, наверное, немало!

Да, семьдесят семь — возраст немалый. Есть пенсия, есть возможность отдохнуть, на старости лет вкусить спокойной размеренной жизни.

— Да не умеет он сидеть дома, — усмехается Неонила Емельяновна, — не умеет отдыхать. То хор, то беседа, то поручение партийное.

И действительно, когда же его увидишь дома, если за пятнадцать пенсионных лет им проведено более трех тысяч бесед и лекций в школах, в техникумах, в войсковых частях, на допризывных пунктах.

Семь лет был Георгий Иванович бессменным председателем родительского комитета школы № 55, и едва ли кто припомнит такой будний день, чтобы Сырма не пришел в школу. А детская комната милиции?.. А хор? Вот уже двенадцать лет Сырма — председатель народного хора старых большевиков. Более шестисот концертов дал хор за это время — и в самом Ростове, и в Ростовской области, и в Краснодарском, и в Ставропольском краях, и в братских республиках Кавказа.

Таков этот неутомимый человек, автор правдивой книги, прочитанной тобою.

Если, дорогой читатель, тебе придется слушать выступление хора, обрати внимание на высокого коренастого человека справа, среди басов. Орден Ленина, четыре ордена Красного Знамени, орден Отечественной войны 1-й степени, орден Красной Звезды, шесть медалей на его груди. Это и есть Сырма Георгий Иванович.

Если случится тебе побывать на Каспийском море, в городе Фетисово, ты вспомнишь героическую битву семидесяти красноармейцев с 750 басмачами. Это был Сырма с товарищами.

Эти люди заставляют вспомнить гордые слова поэта Н. Тихонова;

Гвозди б делать из этих людей —
Крепче б не было в мире гвоздей.

Пусть знакомство с одним из таких людей будет долгим и плодотворным!

Наталья Суханова

Рекомендуем почитать
Хроника воздушной войны: Стратегия и тактика, 1939–1945

Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.


Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.


Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом

Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.


Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.