Внезапная страсть - [70]

Если бы только удалось перестать о нем думать!

Линдзи и Фелиция собирались приехать в порт, чтобы проводить. Селина очень боялась расплакаться, однако так решил Джастин, а его слово оставалось непререкаемым законом.

Она вышла за ворота, чтобы напоследок прогуляться по Французскому кварталу, однако настроение так и не поднялось. Вернулась домой и заглянула в розарий, удивляясь странному, почти равнодушному спокойствию. Возможно, включилась защитная реакция. К обеду оделась с такой же пустотой в душе, с какой проснулась наутро после страшной аварии.

В ресторане Антуана царило оживление. Официант в белых перчатках поставил на стол тарелку с черепашьим фрикасе. Еще недавно любимое блюдо привело бы в восторг, так что пришлось бы напомнить себе о необходимости есть медленно, маленькими кусочками, как подобает истинной леди, а сейчас не радовали даже деликатесы.

Платье глубокого цвета индиго обнажало плечи, облегало фигуру и выглядело более изощренным, чем те скромные наряды, которые Селина носила обычно. При каждом движении шелк вспыхивал фейерверком искр, отражая свет хрустальной люстры. Собранные в высокую прическу, перевитые жемчужными нитями локоны изящно обрамляли лицо, а подаренное Джастином бриллиантовое колье украшало декольте. Для безупречной законченности образа не хватало лишь преподнесенных Кэмероном сережек: одну из них так и не удалось найти. Мужчины за соседними столиками бросали на нее жадные взгляды, однако Селина их не замечала. Разве можно было узнать в этой холодной красавице живую, подвижную девочку, которая с удовольствием играла в мячик на соседней улице?

Мистер Андруз казался значительно более спокойным и уверенным, чем в последние дни: на осунувшемся от переживаний лице снова появился румянец. Кэмерон постоянно острил, не особенно заботясь о безобидности шуток. Элизабет и Майлз также держались непринужденно. Постепенно настроение Селины тоже поднялось: теперь, когда семья примирилась, можно было уехать без тяжкого груза в душе.

Вечер прошел без происшествий… и без Тревора. Судя по всему, он не пожелал почтить родственников своим присутствием. Что ж, так даже лучше: под его испытующим взглядом вряд ли удалось бы сохранить спокойствие.

После обеда Джастин и Кэмерон проводили Селину домой. Кэмерон решил вернуться в отель вместе с отцом, так что Селина и Мари остались вдвоем. Уже пробило полночь, однако горничная, в сбившейся набок коричневой бархатной шляпке, когда-то подаренной Селиной, все еще прилежно таскала в гостиную чемоданы.

– Дорожные сундуки я все-таки отправила заранее, госпожа. Знаю, что вы не велели, но завтра в шесть утра было бы очень трудно погрузить сразу весь багаж и отправить в порт.

– Ты приняла правильное решение. Спасибо.

Обсуждение предстоящего отъезда заняло еще минут пятнадцать. Наконец, тяжело вздохнув, Селина объявила:

– Все, отправляйся спать. Ты выглядишь такой же усталой, какой я себя чувствую.

– А кто же вас разденет, госпожа? Позвольте хотя бы снять платье.

Селина покачала головой.

– Расстегни пуговицы на спине и расшнуруй корсет, а дальше справлюсь сама. Тебе нужно срочно лечь, а не то упадешь.

– Уверены, что сумеете? – усомнилась Мари и занялась пуговицами.

– Угу. – Селина зевнула и потянулась. – Если не возражаешь, оставлю вещи прямо на полу.

Мари расплела жемчуг в волосах и сняла ожерелье.

– Нисколько не возражаю. То, что не понадобится, утром уберу в последний чемодан. – С этими словами горничная ушла в служебную часть дома, где располагалась ее маленькая спальня.

Селина поднялась по лестнице в свою комнату. Закрыла дверь, прислонилась спиной и сложила руки на груди, стараясь успокоиться. Заправленная китовым жиром лампа бросала вокруг неровный мягкий свет. Последняя ночь в Новом Орлеане. Слезы могли пролиться в любую секунду, поэтому, не дав себе времени на раздумье, она начала сосредоточенно раздеваться и вскоре осталась в одной сорочке.

Неожиданно на каминной полке что-то блеснуло. Селина пригляделась и увидела ее… ту самую потерянную сережку! Схватила, внимательно осмотрела, чтобы убедиться, что не ошиблась, и бегом бросилась вниз и дальше по коридору, в комнату Мари. Остановилась у двери и прислушалась: словно мощный паровоз перед дальней дорогой, горничная громко храпела.

Опасаясь, что усталость вызовет приступ истерического смеха, и для надежности прикрыв рот ладонью, Селина поспешила уйти. Она торопливо поднялась по лестнице, открыла дверь спальни и с изумлением увидела Тревора: он сидел на кровати и широко улыбался.

Судя по прикрытым простыней бедрам и голым ногам, на нем не было ничего, кроме надетой набекрень капитанской фуражки.

Ее щеки запылали.

– Что вы делаете в моей постели?

Тревор тихо рассмеялся.

– В вашей постели? Известно ли вам, что вы снова заняли мою комнату?

Селина не знала, что и думать.

– Иди сюда, малышка. – Он похлопал ладонью по столику возле кровати. – Но прежде положи сережку, пока снова не потеряла.

На губах заиграла дьявольская улыбка. Пылающий страстью взгляд спустился к ногам и снова медленно поднялся, чтобы пронзить душу.

Ответом стал мгновенный нестерпимый жар, словно от промелькнувшей искры где-то глубоко внутри взорвался пороховой заряд.