Внеклассные занятия - [11]
— Догадываюсь, — рычу я в ответ, сжимая руки в кулаки, ища глазами хоть что-то, чем можно достать и сорвать это художество из-под потолка. — Убью этого недоноска!
========== 7. Неравный поединок. ==========
Думаю, высказывание о том, что кровь может бурлить в жилах — вполне материально. Сейчас моя кровь не то, что бурлила — она закипала, расширяя сосуды настолько сильно, что стало неимоверно жарко. А может быть, это от тех усилий, которые я приложила, когда сдирала злополучный баннер, таская стулья и указки. Предел терпения достигнут! От ненависти к одному единственному человеку даже глаза пощипывало, а в висках противно стучало.
— Я тебе устрою историю!.. — шиплю я, разрывая плотную бумагу на куски с красовавшимся на ней мнением обо мне.
Аккуратно собрав разлетевшиеся части пропаганды против меня, я сжала их в кулаках, почти бегом направляясь в кабинет номер триста шесть.
— Вы это в коридоре забыли! — выкрикиваю я с порога, орошая поверхность пола класса, учительский стол, да и самого историка многочисленными кусочками бумаги, пестрящими местами ярко-алой краской. — Подленько же вы действуете, Даниил Евгеньевич! Отчего столько чести в отношении моей скромной персоны?! Я одна из тех немногих, что посмела усомниться в ваших непревзойденных интеллектуальных способностях?! Или же первая, которая не поддалась чарам вашей броской внешности?! Ты… Ты… Ублюдок!
У меня не хватает больше слов, эмоций, я вся превратилась в оголенный нерв, до которого прикоснуться сейчас — смерти подобно.
— Что ты несешь? — нахмурившись, но оставаясь хладнокровным и равнодушным, Даня поднимается из-за стола, смахивая с плеча обрывок бумажки.
Он обходит меня и поспешно захлопывает дверь, чтобы моими воплями не наслаждалась большая часть гимназии.
— Что случилось? — спрашивает он меня, снова обернувшись.
Вместо ответа я хочу вцепиться в его наглое лицо ногтями, нацарапав на нем нечто подобное тому, что было на растяжке, но уже лично про него.
— То, что сейчас вся гимназия будет говорить про меня то, что ты начеркал на весь коридор! — срываюсь на крик я, едва не кидаясь на историка подобно разъяренной кошке. — Как подло и низко! Так могут поступать только озабоченные паршивцы, вроде тебя!
Я напрочь забываю, что передо мной вроде как учитель. Впервые обращаюсь к нему на "ты" и сама себе удивляюсь, отчего это получается так легко. Сейчас он для меня пустое место! Нет, лужа грязи, в которую хотелось плюнуть!
— Все, тихо! — он повышает тон, резко схватив меня за предплечья и довольно ощутимо встряхнув в руках, отчего я замолкаю, едва не прикусив язык. — Замолчи!
Не теряя драгоценные секунды моего молчания и растерянности, Левин рывком сажает меня на стоявшую позади парту, расставив руки с обеих сторон моих бедер.
— Что произошло? — оказавшись лицом к лицу со мной, вновь спрашивает он. — В любом случае, что бы ни произошло — я не имею к этому никакого отношения!
— Да, конечно же! — рычу я, как можно ощутимее пнув его ногой в колено — крепкий, зараза! — А то, что Ярославцева — шлюха — это я сама о себе написала на обозрение всей гимназии! Видеть не могу такого слизня, как ты!
Даня строит немного ошарашенный вид, но быстро берет себя в руки, снова став безразличным. Пожалуй, притворяться безучастным у него получается лучше всего.
— Отпусти меня! — с силой толкаю его кулаками в грудь и он, наконец, позволяет мне соскользнуть с парты. — Конченый урод!
Чувствуя, что от обиды и злости сейчас просто разревусь, я выбегаю из кабинета. Сесть за парту сегодня я просто не могу, поэтому забрав из раздевалки сумку, отправляюсь домой.
А дома меня встречает мама, которая совсем забросила работу, уйдя на больничный, видимо пытаясь залечить разбитое отцом сердце.
— Как дела? — спрашивает она с порога, не потому, что ей интересно, а просто затем, что нужно узнать все ли в порядке с ожидаемой золотой медалью.
— Нормально… — выдыхаю я, прошествовав в ванную.
— А как у тебя с историей? — ну что у меня еще можно спросить сегодня?! — Нормально?
— Нормально все с историей! — фыркаю я в ответ, захлопывая за собой дверь и заканчивая фразу себе под нос: — Заебись все с историей…
Достав из кармана джинсов оставшуюся в заначке Викину сигарету, я прикуриваю, сев на крышку унитаза. Да, смачно отомстил мне историк за последний мой выпад в его сторону… И что ему нужно уже?! Показать свое превосходство, заткнув меня до конца года?! Он выбрал себе жертву и теперь любыми способами пытается ее уничтожить, пусть не физически, так морально?! Маленькая женщина… Большой идиот! Сукин сын… Ну что ж, война, так война!
Тлеющий окурок летит в унитаз, коротко зашипев.
Последующие две недели я тщательно игнорировала уроки истории. Я избегала Даню в длинных коридорах гимназии, столовой, во дворе, обходила стороной его черную Ауди. Мне не хотелось ни видеть его, не слышать о нем больше никогда. Пусть подавится своим приоритетом перед моими же одноклассниками! Пусть упивается тем, что может выставить мне в полугодии все, что угодно!
— Ярославцева, Данька тебя тестами завалит, если ты не явишься! – поправляя очки, Лидия вещает мне повелительным тоном. — Он не собирается бегать за тобой, предлагая возможность исправить оценки!
Аня растеряна, но в ее жизни появляется грозный коллектор Мамонт. Властный мужчина, пугающий одним только присутствием. У него сильная энергетика, и Аня боится его, но она не может отказаться от работы, которую предлагает Мамонт. Его сыну нужна няня, и не просто няня, а женщина, способная заменить мальчику мать, чтобы помочь ему в развитии. Женщина, которая сможет полюбить чужого ребенка. Да разве можно не влюбиться в этого чудесного малыша? Вот только Мамонт будет дышать в спину и следить, чтобы все было по его правилам.
Вера шьет необыкновенные свадебные платья на заказ и мечтает сама когда-нибудь надеть нечто подобное. Странная мечта для женщины, которая уже пятнадцать лет замужем, правда? В жизни Веры много странного: она может понять любого – кроме собственного мужа, помочь всем – кроме себя. У нее такие проблемы в интимной жизни, что и близким подругам рассказать неловко, не то что попросить помощи у посторонних… А тут еще интрижка на работе мужа становится достоянием общественности! Какой стыд! Что скажет мать? А если узнает дочь? Или это все неправда? Поможет ли Вере увлечение психологией или лишь усложнит задачу?..
Неприметная серая мышка Вика в один день неожиданно обрела популярность среди однокурсников и внимание парня своей мечты. И как в насмешку судьбы стала жертвой футбольного мяча несносного грубого старшекурсника. Теперь для нее важно разобраться, в чем причина свалившихся на голову перемен. Не упустить свой идеал любой ценой! А самое главное — поскорее избавиться от надоедливого грубияна, который будто назло мешает долгожданному счастью.
В жизни 19-летней Беллы Свон главное место занимают выпивка, «травка» и слепая привязанность к депрессивному музыканту Джасперу Хейлу. Правда, длится все это ровно до тех пор, пока бог знает откуда взявшийся Эдвард Каллен — альтруист до мозга костей, положивший на алтарь благого дела всю свою жизнь — зачем-то не решает увезти ее из Америки! И не куда-нибудь, а на самый край земли — в неизведанную, чужую и страшно холодную страну — в Россию…Примечания автора:Все фразы, произнесенные героями по-русски, будут выделены жирным начертанием.Все остальные невыделенные фразы текста произнесены на английском.Капельку жаргонизма и ненормативной лексики — без них образы не будут полными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скайлар Вудс невольно привлекает Вьятта Смита. Он хочет… ему нужно все узнать о ней. Хоть он ощущал, что ее красота — не только картинка, Вьятт не может понять, какую печаль она скрывает за своей чудесной улыбкой.Когда Скайлар впервые посмотрела в глаза Вьятта, ее дыхание перехватило, и она не смогла отвернуться от новенького, улыбающегося ей. Связь стала расти, когда Вьятт сел рядом с ней на английском, позволив Скайлар надеяться, что ему хотелось узнать ее.Впервые за месяцы она ощутила себя живой.Как только Вьятт проявил интерес, снова появились записки… напоминающие о прошлом, о событии, изменившем ее жизнь навеки и лишившем ее шанса на счастье.Вьятт не верил слухам о Скайлар, гуляющим по школе.