Внедрение в ЦК - [15]

Новой власти тоже приглянулся этот комплекс. После изгнания Троцкого из квартиры в Кремле, здесь он нашел временное пристанище в квартире № 62А. Одним из самых знаменитых обитателей дома был легендарный конник, «красный Мюрат», Семен Михайлович Буденный. Ворошилову и Фрунзе тоже достались квартиры в этом доме.

— Я вас сейчас с моей женой познакомлю! Надежда у меня настоящая казачка! — Буденный восторженно предвкушал попойку и не заметив, толкнул выходившего со двора, в котором виднелся чугунный фонтан. Двор отделён от проезжей части переулка оградой с закрытыми воротами и встречный нами товарищ как раз только вышел из калитки, как напоролся на нашу оживленную компанию.

После столкновения с Буденным человек в черном пальто нагнулся поднять слетевшую с его головы меховую шапку и, выпрямившись, выдавил на своем надменном лице подобие улыбки. Этот профиль даже с имеющейся аккуратной бородкой я не мог спутать ни за что на свете — передо мной стояла легенда английской разведки. — «Ай да я, ай да сукин сын! Мне чертовски везет в этом времени!»

Мой неожиданный удар в подбородок отправил в нокаут английского шпиона и я его подхватил не давая упасть — Помогите, друзья этого козла до квартиры Семена Михайловича дотащить! Ничего не понимающие Фрунзе и Чапаев подхватили мой нежданный трофей и вскоре я допрашивал Рейли, привязанного к стулу и еще не понимающего толком происходящего. Буденный, Ворошилов, Тухачевский и Гая Гай что-то накрывали на стол, а Василий Иванович вместе с Михаилом Васильевичем Фрунзе, Филиппом Кузьмичем Мироновым и Иваном Фёдоровичем Федько стояли позади меня, морщась каждый раз, когда я вставлял пленнику кляп и нажимом на болевые точки причинял тому жуткую боль. Заставив шпиона выдать всех завербованных им агентов, я с облегчением потянулся и еще раз пробежался взглядом по листку с фамилиями, именами и должностями — дело было сделано.

В квартиру неожиданно ворвался Дзержинский в сопровождении охраны — внимательно оглядев присутствующих, он с каждым поздоровался и ожидающе посмотрел на меня.

Позвольте представить — я кивнул на привязанного пленника — Британский подданный Сидней Рейли, секретный агент сотрудничавший со Специальным отделом Скотланд-Ярд и зарубежным отделом Британской секретной службы. Именно он стоял за покушением Фанни Каплан на Владимира Ильича; при его участии подкупили командира латышских стрелков, полковника Эдуарда Берзина, которому передали 700 тысяч рублей, чтобы личная охрана Ленина, нёсшая охрану Кремля — латышские стрелки, организовали мятеж и убийство советского правительства — «Я мысленно усмехнулся над значительностью суммы — зарплата Ленина тогда была 500 рублей в месяц». — Рейли координировал мятеж левых эсеров 6 июля 1918 года в Москве. Так же именно он организовал убийство эсером Яковом Блюмкиным немецкого посла Мирбаха. А это — завербованные им агенты. — я подал своему боссу листок и тот, скривившись пробежался по фамилиям.

Рейли отвязали и увели, Дзержинский пожал мне руку и, попрощавшись с награжденными вместе со мной командирами, покинул квартиру.

Через десять минут после горячего обсуждения задержания мною шпиона, наша компания перебралась за скудно накрытый стол, главным украшением которого были Кальвадос и десяток банок тушенки в саморазогревающихся банках шестнадцатого года выпуска, привезенной с фронта. При повороте днища вода вступала в контакт с негашеной известью, в результате чего выделялось много тепла и тушенка разогревалась.

За годы Первой мировой войны в России было сделано столько консервов, что ими питались всю гражданскую войну и белые, и красные.

Кальвадос пили из серебряных стопок, трофея Буденного. После третьей стопки на меня насели наши доблестные командиры, только Фрунзе помалкивал. Его кумиром был великий восточный полководец Тамерлан, сам Фрунзе чем-то его напоминал. Полководцем он был талантливым, причём от природы, без соответствующего военного образования и военного опыта, командования полками, дивизиями и корпусами. Обладал редкой интуицией, умел находить неординарные решения, порой шёл на риск и всегда выигрывал. С одной стороны, проявлял жестокость, с другой — рыцарство и гуманизм. Он быстро навёл порядок в 4-й красной армии, которая взяв Уральск, стала разлагаться. Солдаты не хотели идти зимой в степь, штурмовать казачьи станицы. На попытки восстановить дисциплину солдаты ответили бунтами, убили члена Реввоенсовета Линдова, представителей центральной власти Майорова и Мяги. Фрунзе простил мятежников, даже убийц высокопоставленных лиц. Завоевал авторитет командира. В феврале 1919 года 4-я армия глубоко вклинилась между силами оренбургских и уральских казаков, выдвигаясь на линию Лбищенск — Илецк — Орск. Путь на Туркестан был открыт. Заново была создана ударная 25-я дивизия под началом Чапаева. На базе нескольких разрозненных частей, прорвавшихся из Туркестана, Фрунзе сформировал Туркестанскую армию. Он стал командующим Южной группы армий. Она была нацелена на разгром уральского и оренбургского белого казачества. Теперь же он — военный министр и хотел разобраться в тактике и стратегии новой войны, которую Сорокин пытался донести до опьяненных победами прославленных военачальников РККА.