Внедрение - [3]
Штукин даже поежился. «А ведь с придурью девка-то… Но красивая…» – подумал он и начал нести какую-то околесицу про то, какой замечательный город Санкт-Петербург. Они долго болтали ни о чем, а потом вдруг Валера решил вернуться к тому, что его зацепило:
– Хорошо, допустим, я иду не туда… Допустим, я согласен идти в обратную сторону… А там что – медом намазано?
– Нет, – совсем не удивилась этому резкому переходу девушка. – Но там ты себя спасешь.
Штукин подумал, что вот сейчас она заговорит о вере, о душе, а он начнет иронизировать, поскольку говорить о религии по-другому не мог просто физически. Но Снежанна вдруг встала из-за столика:
– Сейчас буду спать… Я очень устала.
– Погодь, погодь, – забеспокоился Валера, отметив странное построение фразы – «буду спать» вместо «пойду спать». – А как же… э…э – дружить? Ты же сказала, что хотела со мной познакомиться и дружить?
– Да, – кивнула девушка. – Хочешь, встретимся завтра – здесь же. В шесть часов вечера.
– …После войны[2] – автоматически добавил Штукин, но Снежанна не поняла юмора:
– Почему после войны?
– Да нет, это я так… Фильм такой был советский. Вы в Эстонии уже, наверное, забыли… Ты запиши мой телефон мобильный на всякий случай.
– Говори, я запомню.
Валерка продиктовал семь цифр, Снежанна кивнула и ушла. Походка у нее была легкой, фигура под ярким, почти пляжным платьем угадывалась – очень даже… Но даже в походке девушки была какая-то странность, что-то неестественное. Будто она под гипнозом шла или в трансе… «Чертовщина какая-то! – сердито мотнул головой Штукин. – Просто я устал, перегрелся патефончик… Вот и кажется уже… Еще немного и поверю в сглаз, порчу и энергетические хвосты…»
Валера встал и двинул было к выходу, но на него буквально налетел старый знакомый – Ося, тот самый Ося из квартиры, где злодействовали Крендель с Сибиряком. Ося был просто в лучезарном настроении, улыбался и радовался, как ребенок. Повод для радости у него был самый что ни на есть законный – его только что выпустили на подписку о невыезде после двух суток задержания. Поскольку выпустили его не за взятку (с его-то биографией!), Ося понимал, что уголовное дело «хрюкнет». Хрен бы его отпустили, если бы в деле хоть что-то было, кроме заявы от терпилы. Увидев Штукина, Ося еще больше обрадовался и бросился к оперу обниматься.
– Валерка! Как кривая преступности? Много ли «звездочек» намалевал на фюзеляже?[3] Все братву щемишь, гвардии красноармеец?
– Зиг Хайль! – Штукин тоже обрадовался знакомцу – как нормальному земному человеку, безо всякой чертовщины. – Ося! А ты-то как? Все маниакально собираешь дензнаки? А говорили, что ты в Штаты слинял? Большой бизнес там затеял.
Ося философски вздохнул:
– Мой оперативно уполномоченный друг, зачем таким, как мы, большой бизнес?
– Как зачем? Для достижения мирового господства! – брякнул, не думая, Штукин, сразу же вспомнил слова Снежанны и почему-то вздрогнул.
Ося посмотрел на него подозрительно:
– Ты что, поступил в университет? Занялся геополитическими вопросами?
– Ось, ну как ты мог такое про меня подумать?!
– Я и сам испугался, – усмехнулся мошенник. – Ну, а раз бояться нечего, то… то ситуация не такая уж хреновая, как могло показаться… Как говорил один мой знакомый: «Казалось, что нам – пиздец. А оказалось – что не казалось!»
Валерка заржал, а Ося схватил его за рукав и потащил обратно в бар:
– Давай-ка, брат, давай-ка… А давай-ка накатим за свиданьице! А? Душа горит, мне в нее мусора наплевали цинично…
Минут через сорок они уже прикончили семисотграммовую бутылку водки и совсем не собирались останавливаться.
Штукин от водки и приятного собеседника как-то душевно сомлел, наконец-то отпустило постоянное нервное напряжение, незаметно мучившее его последние полгода. Валера умиленно посмотрел на собутыльника, на простого и веселого жулика, на человека из его прошлой жизни – той, в которой все было проще и естественнее:
– Ось, а ты… Ты с чего жульманством занялся? Ты вообще – кто такой?
Ося посмотрел на опера с интересом, но ответил уклончиво:
– Я – Джуви Пропаччи из семьи Крузинелло клана Пентаджили.
Штукин кивнул:
– Понимаю… Нет ничего крепче, чем узы крови!
Ося мигнул бармену, и тот мигом полез за новой бутылкой.
– Валера, ты пойми – все хуйня, кроме пчёл…
Вот так мирно, степенно и душевно и протекала их беседа, финала которой Штукин не запомнил. Проснулись они у Оси дома. Вдвоем.
На полу стояло несколько открытых консервных банок, в которых раньше был зеленый горошек. Валера очень удивился именно этим банкам, а не всему остальному. Похмелье было лютым. Ося с трудом отлепил лицо от подушки. Пошарил под ней рукой и вытащил служебное удостоверение Штукина. Ося раскрыл его, издал горлом какой-то странный звук и чужим голосом начал читать вслух:
– «…Владелец удостоверения имеет право на постоянное ношение и хранение табельного огнестрельного оружия и специальных средств…» Какая проза! Вот если бы скромно и коротко: «Владелец удостоверения имеет право!» И все. Господи, что же это я несу… Блядь, какая дрянь в голову с утра лезет…
Валера по-прежнему тупо смотрел на полупустые консервные банки:
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
Мог ли в самом страшном сне представить себе журналист Андрей Обнорский-Серегин, что на пути всемогущего криминального авторитета, Антибиотика, встанет загадочная и очаровательная израильтянка Рахиль Даллет, обладательница странного медальона, с каждой изполовинок которой на него будут глядеть из прошлого знакомые лица. Что для него самого женщина эта станет больше, чем жизнь, а ее прошлая страшная жизнь войдет в его мозг как нож, и, как призыв к… войне.
Мегрэ знал этого неисправимого рецидивиста не один десяток лет. Конечно, тот не был другом комиссара. Но именно его убийство Мегрэ решает расследовать сам на свой страх и риск без разрешения на то своего начальства.
В повести автор рассказывает о тревожных событиях, которые происходили в Минске накануне Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года, когда в город по решению партии прибыл Михаил Васильевич Фрунзе, работающий тогда под фамилией Михайлов. В течение короткого времени М.В. Фрунзе, ведя большую революционную деятельность, смог организовать борьбу с уголовной преступностью и создать из большевиков и наиболее сознательных рабочих боеспособную милицию, которую сам и возглавил. Выпуск книги посвящен 100-летию белорусской милиции.
Конец советской эпохи возрождает в стране организованную преступность, "мафию", как стали тогда её назвать. С одной из таких группировок, раскинувшей по Москве обширную сеть для продажи наркотиков, безжалостно устраняющей конкурентов, и столкнулись ЗнаТоКи.
На этот раз ЗнаТоКам противостоит жёсткий, волевой, умный человек с выраженными лидерскими качествами, но совершенно не отягощённый моральными принципами. Уверенный в своей исключительности, он спокойно бросает товарищей в смертельной опасности, измышляет преступления, в которых люди для него простые фишки в игре. Нелегко выйти на такого человека и заманить его в ловушку.
На большом ведомственном складе перед предстоящей ревизией совершен поджог. Знаменский понимает, что самое вероятное — руководство склада пытается скрыть крупную недостачу. Но слишком это просто. Тогда что? И на помощь к Пал Палычу, как всегда, приходят его друзья — Томин и Кибрит.
Статный, красивый, смелый, дерзкий, отчаянный, готовый встать на защиту и принудить негодяя к ответу... Разве могла молодая женщина не почувствовать влечения к такому мужчине? Но могла ли она догадываться о том, чем может заниматься этот человек, когда наступает полдень...
Сотруднику уголовного розыска Валерию Штукину предлагают внедриться в структуру бывшего криминального авторитета Юнгерова, который, в свою очередь, решает направить для службы в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…
Волею судьбы сотрудники уголовного розыска Валерий Штукин и Егор Якушев становятся не просто чужими друг другу – они становятся врагами. И это несмотря на то, что у них есть много общих знакомых и друзей, да и их взгляды на жизнь не так сильно расходятся. Но так уж вышло: одного руководство уголовного розыска внедряет в структуру бывшего криминального авторитета Юнгерова, а другого, наоборот, мафия направляет служить в милицию. А еще непреодолимым препятствием между двумя офицерами становится смерть сотрудницы прокуратуры, с которой каждого из них связывали не только служебные отношения… Развязка такой конфликтной ситуации не может не быть трагичной…
Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно… Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская… Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске. Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * * «Со времени написания романа „Свой — Чужой“ минуло полтора десятка лет.