Вне закона - [2]

Это была первая версия их встречи. Но каково же было удивление Тумана, когда на нескольких разворотах «Литературной газеты» он прочитал о том, как готовились эти встречи. Встреч, как выяснилось, было несколько… Каким интересным, хотя и своеобразным, оказался одноклассник Ленина! Поэтому на первом демократическом съезде, когда Боровик попробовал, как уж умел, защитить советскую власть плюс электрификацию всей страны, интеллектуал и умничка Карякин двумя снайперскими фразами вернул известного журналиста на грешную землю, слегка уставшую от его фарисейства.

Глава 1

Медовая ночь плавно превратилась в не менее медовый день, а тот, в свою очередь, в такую же медовую неделю.

Антон и Лена были по-настоящему счастливы.

Они любили друг друга. И, казалось, этому не будет конца. Подписав рапорта на отпуск, они после свадьбы, не сказав никому ни слова, забились на дачу Голицыных, отключили телефоны и, как будто в первый и последний раз, наслаждались друг другом.

Молодые, сильные, красивые, видевшие так мало радостного и искреннего в жизни, они жадно познавали друг друга и размыкали объятия только по нужде (поесть, поспать, помыться, пообщаться с биде и т. д.).

Секс-игры, которые они придумывали друг для друга, не имели ничего общего с немецкой порнографией, но, тем не менее, были смелыми, нежными, необычными и какими-то чистыми, что ли.

Антон жмурился от удовольствия и любовался Леной. Все в ней было необычно, загадочно даже после разгадки и прекрасно по-настоящему.

Ни красота огромных аквариумов, ни хриплое потрескивание камина не доставляли ему столько радости, сколько возможность часами смотреть на это стройное, родное, такое желанное и такое совершенное тело.

Любовно ухоженный и необычно подстриженный газон, перламутрово-розовая влажность холодных губ, безумная матовость раскосых, моментально набухающих от любого прикосновения сосков, плоский, потрясающей формы живот с маленькой загадочной впадиной, из которой языку так не хотелось обратно в рот. Когда Лена ложилась на живот, линии спины были настолько совершенны, а ямочки на ягодках, которые какой-то скудоумный лишенец назвал ягодицами, настолько соблазнительны, что, думая о попке в целом, Антон терял рассудок окончательно.

А запах! Так пахнуть, как Лена, могла только Коко Шанель в младенческом возрасте. Смесь парного свежего молока и загадочная терпкость нездешних, неземных парфюмов!

Счастье, почему ты не бесконечно? Все бы ничего, но, изгаляясь над своим безрадостным прошлым и придумывая все новые и новые пиры для души и тела, Лена заказала пиццу и включила на минуту телефон.

Моментально позвонил Кротов.

– Вы что там, молодые, совсем с ума сошли?! Можно быть счастливыми, но нельзя быть безумными! Джульетта, дай трубку Ромео или тому, что от него осталось!

И в эту минуту Лена поняла, что желанная сицилийская пицца превратилась в пуританскую иерусалимскую мацу.

– Антон, это Крот, на, поговори, но сразу предупреждаю, что раньше чем через год я из этой постели не встану!

Антон нехотя взял трубку, в душе проклиная все виды современной связи, кроме безопасного секса.

– Привет, персональный пенсионер районного значения, – не очень радушно поздоровался Антон.

– А вот и не угадал, мой изнывающий половой истомой на законном основании друг! В свете последних решений генерал, узнав о вашей свадьбе, понял, что для розыска вы уже умерли, а для следствия еще не родились. Он постирал все лампасы, ползая на коленях, но все же уговорил меня еще годик послужить. Так что рапортом своим я подтерся и уже неделю обмываю твое освобождение, вашу свадьбу и свое решение. А вы – свиньи, превращающие верного друга в алкоголика.

– Это каким же образом? – возмутился было Антон.

– Он еще, сука, спрашивает! Друзья напиваются вместе. А алкаши – в одиночестве, – с фальшивой тоской заблажил в трубку Крот.

Антон вдруг отчетливо понял, что так просто теперь от Крота не отделаться, и, дабы не быть свиньей, гостеприимно прохрюкал в трубку, чтобы Крот приезжал на дачу.

Надо ли говорить, что уже через пару часов возле дачи вонял и кряхтел дежурный УАЗик.

Смущенная Лена и проклявший свое невольное гостеприимство Антон встречали Дубцова, Костромина и Кротова.

Сержант-водитель отказался и быстро уехал.

Гости достали добытые честным трудом коммерческие закуски и питье.

Все расположились в большой столовой, где гостеприимно горел камин, в больших аквариумах золотые рыбки неторопливо и снобистски поддерживали на очень высоком плаву авторитет и имидж хозяев, которые еще совсем недавно были так счастливы здесь.

В этот вечер все много пили, ели и громко, перебивая друг друга, разговаривали. И как бы ни старались помалкивать о работе, все равно так или иначе к ней возвращались.

Главной темой был маньяк-педофил, за три дня совершивший три нападения на детей. Антон старался не слушать, а Лена, наоборот, была задумчива, сосредоточенна, внимательна. Когда глубокой ночью гости разъехались и Антон снова захотел секса, Лена в первый раз ласково, но настойчиво отказала, сославшись на головную боль.

Ох уж эта женская голова! Она всегда болит как по заказу, не вовремя.