Вне закона - [3]

Антон обиделся и заснул, а Лена долго еще лежала, прислушиваясь к его ровному дыханию, и, глядя в потолок, думала о чем-то далеком, своем, страшном.

Глава 2

Ленина стажировка заканчивалась, естественно, назначением в убойный отдел на должность оперуполномоченного. И, к огромному удивлению коллег по работе, Антон, ставший после смерти отца и брата единственным, кроме матери, наследником всех активов в виде движимого и недвижимого и пассивов (в плане репутации), тоже вышел на работу в родной отдел. Мент – это не профессия, это диагноз.

На первом же совещании у Дубцова стало ясно, что все мелко и ничтожно по сравнению с педофилом-маньяком.

Общественное мнение пока удавалось сдерживать, так как убитые дети, мальчики девяти, десяти и одиннадцати лет, оказались беспризорными. Они попрошайничали и были известными токсикоманами. Но от этого их жизни не считались менее ценными. Маньяка нужно было найти и обезвредить.

Дубцов просил оперов напрячь всю свою агентуру, а Лену – хорошо поработать с базой данных, проверить, нет ли там отпечатков пальцев, анализов спермы или слюны педофила.

Антон обзвонил своих верных невидимок и от одного приблатненного рэкетира узнал одну интересную деталь.

Дело в том, что трупы детей обнаружили в подвалах жилых домов. А рэкетир сообщил, что беспризорники говорили, будто перед тем, как пропадали пацаны, там видели ментов, которые якобы проводили облавы на «труболетов».

Антон быстро обзвонил соответствующие службы и выяснил, что в эти дни никаких мероприятий не проводилось. «Так, так, так… Уже теплее», – подумал Антон, постепенно заводясь.

Глава 3

– Елена Сергеевна? – Голос в трубке, мягкий и вкрадчивый, явно принадлежал пожилому человеку. Определитель номера, естественно, не сработал. – Я не ошибся?

– Даже если предположить, что вы не ошиблись, я не верю в любовь с первого звонка. А поскольку вам повезло и ваш номер не высветился, у вас есть шанс выйти из этой истории целым и невредимым. Поэтому забудьте мой телефон, а свои предложения засуньте себе в жопу, если, конечно, ваши геморройные шишки позволят вам эту процедуру.

Закончив свой элегантный словесный спич на этой мажорной ноте, Лена нажала кнопку отбоя и бросила мобилу в шахту бездонной женской сумочки, куда, казалось бы, можно было сбросить молодогвардейцев без ущерба для их здоровья и Лениной репутации.

«Не родись красивой, не водись с болтливой, не возись с сопливой», – пронеслось в Лениной рыжей голове, но тут новый звонок вернул ее к реальности.

Она довольно долго искала телефон, и, пока нашла, звонок умолк. «Видно, не судьба», – подумала Лена. Но судьба в который раз доказала ей, что Судьба!

Звонок прозвучал снова, и взбешенная Лена заорала в трубку не своим, а чужим голосом:

– Тебе что, старый пердун, получать пенсию надоело?! Так я тебя срочно из дома престарелых в хоспис определю! А оттуда не выписывают, оттуда списывают. Потеряйся, мудак, и не звони мне больше!

– Елена Сергеевна, бросьте ваш агрессивный тон, он не очень гармонирует с вашей ангельской внешностью. А увидеться нам все равно придется. Либо вы сами назначите время и место, либо я вызову вас повесткой. Я лицо официальное. Зовут меня Николай Иванович. Фамилия моя Кузнецов. Я начальник одного из отделов СБУ. Речь в нашей беседе пойдет о вас, об Антоне и о вашей другой, не известной пока никому, кроме меня, жизни. Так что выбор за вами. Либо вы назначите место и время, либо я потеряю к вам интерес и отдам материалы в ОСБ.

Глава 4

Сегодня у братвы оказался удачный день. Вернее, день был, как всегда, сонным, а вот вечер – удачным. На этой узкой и длинной улице имени Квитки-Основьяненко ресторанов стояло больше, чем гуляло прохожих. Поэтому попрошайничать беспризорным было и сытно, и кайфово.

Мишка Шнырь, бойкий десятилетний пацан, прозванный так за безотказность в работе, сегодня настрелял больше сорока гривен, плюс в ресторане имени Полиграфа Полиграфовича его за помощь в борьбе с мусором от пуза накормили картошкой с мясом, вкус которого он, честно говоря, стал уже забывать.

Настроение было благостное. Он удобно развалился на старом продавленном матраце, на котором вчера ночью старшаки впятером так и не смогли удовлетворить Элку-Мокрощелку. Сбросив с себя пятого, сонно засопевшего малолетку, она тоскливо осмотрела пустой спящий подвал и пошла склонять к сожительству ГШС-ный наряд. От матраца пахло пороком. Мишка достал пакет, тюбик с клеем и глубоко втянул воздух. В голове закружились цветные картинки калейдоскопа несбыточного.

То Черное море, то синее небо, то экзотические пальмы. Мишка открыл глаза, чтобы еще раз вдохнуть клей «Момент», и в этот самый миг дверь подвала открылась и на пороге появился мент.

Весь кайф сразу же вылетел из головы, и Мишка понял, что это облава и что следующую ночь он проведет в спецприемнике.

Мент схватил Мишку за горло, но не потащил к выходу, а стал медленно душить. Мишка вспомнил все разговоры о маньяке и вместо того, чтобы орать и сопротивляться, двумя руками схватил маньяка за напряженный член и начал доставать его из штанов.

Мишке уже приходилось удовлетворять разных извращенцев и орально, и анально, но в данный момент речь шла не о заработке и даже не о куске хлеба. Речь шла о его жизни. Он достал из штанов огромный возбужденный член и почувствовал, как ослабла хватка на шее. Ни секунды не мешкая, он опустился на колени и начал быстро и умело делать уроду минет. Когда руки маньяка отпустили горло и схватили голову пацана, чтобы поглубже засунуть орудие пытки в детское нутро, Мишка что было сил стиснул зубы на самом конце ненавистного предмета и, почувствовав вначале, как брызнула кровь, а уже потом услышав вопль, метнулся вон из подвала. Он бежал по освещенным вечерним улицам и радовался тому, что жив.