Вне времени - [2]

— Вы говорите по-английски? — настаивала она. — Вы из группы немецких туристов, не так ли?

Баррик Тремайн изучал странную женщину, которую он вытащил из моря. Он не был особо суеверным, но чувствовал некоторый страх в данный момент. Затем он подавил в себе все сомнения. Она была очень худа, вся мокрая, эта женщина. Хотя ее глаза медного цвета намекали на происхождение из другого мира, он подумал, что сумасшедшая Анна была не так уж и сумасшедшей. Старая женщина сказала, что он вытащит женщину из моря, которая будет говорить на странном языке и у нее глаза будут, как у роковой кошки. Вначале, однако, он не обратил внимания на это пророчество, не веря, что оно сбудется. Взглянув внимательнее, он решил, что, действительно, ее глаза выглядят странно. По остаткам одежды было трудно понять точно во что она была одета, но несомненно так, как он до сих пор не видел никого. Материал и фасон одежды были необычными. Он никогда не встречал одежды таких странных оттенков голубого и красного.

То, что вызвало его подлинный интерес, так это ее гибкое тело. Обрывки одежды едва прикрывали ее красивое тело и небольшие, но хорошей формы груди. У нее была тонкая талия, прекрасные линии бедер, а ноги были длинные и стройные. Он был приятно удивлен, какая у нее белая, почти бледная кожа. Гладкая, белая ведьма, которой позавидовала бы любая придворная дама. Он продолжал ее рассматривать.

Сильвия наконец протянула руку и, когда он не сделал никакого движения, тряхнула ею и поднялась на ноги. Она решила, что ему хватит ее разглядывать.

— Ну вот, вы хорошо рассмотрели меня, — она попыталась завернуться в остатки одежды и отряхнуть песок. — Может быть, вы скажете, как мне удалось избежать тех ужасных преследователей, которые гнались за мной. — Она сглотнула комок, подступивший к горлу, пытаясь преодолеть затянувшийся дурман.

— Какие-то люди преследовали вас?

«О боже, какое изящество в словах, — подумала она. — Мистер Юниверс имеет голос, как у Джеймса Джонса». Она глубоко вздохнула, чтобы чувствовать себя спокойней и сильней, не так, как ощущала до этого. Что она хотела сделать, так это приблизиться к нему. Она почти улыбнулась. Своим вопросом, галантной манерой он почти развеял то мрачное настроение, в котором она пребывала.

— Да, четыре грязных разбойника гнались за мной, — ответила она.

— Я здесь нахожусь вот уже целый час и никого не видел.

— Этого не может быть — они бежали позади меня, я уже слышала их поганое дыхание за спиной. Они гнались за мной до самого этого утеса.

— Нет, не этот утес, госпожа, — он взглянул на утес позади них. — Если бы вы упали с этих скал, то попали бы на камни и разбились бы, а сейчас вы упали возле меня, в нескольких ярдах от опасных скал.

Удивленная его манерой речи, Сильвия взглянула вокруг и почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Они стояли на маленьком пляже. Скорее, это был не пляж, а покрытое песком подножье утеса. И не было никакой возможности убежать отсюда или перебраться на другой утес. Хотя она всего-то только упала со скалы, но, тем не менее, вокруг все изменилось.

Сильви почувствовала, что ей трудно дышать, в голове опять сильно застучало. Она сжала лоб ладонями и пыталась прояснить для себя, что здесь не так. Было ясно, что вокруг что-то изменилось.

— Я думаю, что мне надо вернуться в отель, — прошептала она. — Мне кажется, что я заболела.

— Отель? — Баррик видел, что она становится возбужденной, но не знал, как ей помочь. Он отложил свою одежду на тот случай, если придется действовать. — Я не знаю этого слова.

— Вы не знаете этого слова? Я говорю по-английски, так же, как вы. Хотя ваш язык какой-то староанглийский, но все-таки английский. Какую часть слова вы нашли трудной? О мужчина, это просто очень и очень странно! — сказала она, когда увидела, во что он одевается, и в этот момент сама была обескуражена своим сарказмом.

Такую одежду, какая оказалась на нем, она раньше никогда не видела, пожалуй, лишь только в кино или в театре. Он выглядел как исторический персонаж. Как будто часть театрального представления. Да, он был необычен в этом наряде. Вся одежда была на тесемках — ни пуговиц, ни молний, ни резинок. Он надел серые штаны, серую рубашку, а сверху черную накидку. Затем обулся в мягкие сапоги, тоже с завязками. Она отшатнулась, когда увидела, что он опоясывается мечом. Еще более поразило то, что у него была пара кожаных черных латных рукавиц. Однако вся эта экипировка соответствовала его наряду.

— Вы играете в какой-то пьесе, правда? — вымолвила она, когда он взял ее руку в свою и они начали подниматься по крутой горной тропинке на верх утеса. — Вы играете Генриха Пятого на каком-то Шекспировском фестивале, не так ли? Я видела фильм об этом.

Когда он обернулся и посмотрел на нее, то от его взгляда ей стало неуютно.

— Генрих Пятый? Вы ошиблись в своих расчетах. У нас был Первый, но он умер два года тому назад. Вся страна теперь страдает из-за борьбы за власть. Матильда пытается захватить трон, тогда как Стефан сидит на нем.

— Матильда и Стефан? — прошептала она, и он кивнул, когда они преодолевали последние метры подъема. Ей стало плохо. У нее промелькнуло в голове все, что ей было известно о Матильде и Стефане. В книге, которую она читала, Матильда была сильной личностью в период раннего средневековья. Эта история о Стефане и Матильде относится к середине двенадцатого столетия. То, что мужчина, подававший ей руку, говорил о них, как будто они были живыми, могло означать только две вещи — он разыгрывает странную шутку с ней или он совсем сумасшедший.