Вне себя - [2]
И вдруг мне все становится ясно, и я невольно расплываюсь в улыбке, до того это глупо. Да она же решила, что я ее бросил, вот так, под влиянием минуты, взял и сбежал с той блондинкой, что сидела у иллюминатора и строила мне глазки над Атлантикой, — я-то думал, Лиз ничего не заметила, она ведь приняла две таблетки снотворного и закрыла лицо маской… То-то мне показалось, что она странно себя вела, когда мы приземлились, но она всегда дуется, если видит рядом женщину моложе себя. Я пытался ее развеселить, когда мы выходили из аэропорта, она злобно фыркнула в ответ: «Главное — шито-крыто!» А когда я наклонился подобрать пояс ее плаща, хлопнула дверцей такси, да так, что прищемила мне руку.
— Послушай, это не то, что ты подумала… Я попал в аварию, три дня был в коме… осложнений не было, но меня хотели еще понаблюдать в больнице… Я пытаюсь тебе дозвониться, с тех пор как очнулся, у тебя что-то с мобильником… Открой же, слушай! Что за дела! Я еле живой, рука болит, мне надо принять душ и… Лиз! Да открой же, черт побери!
В ответ ни звука. За дверью гробовая тишина. Сколько ни вслушиваюсь, слышу только звук поднимающегося за моей спиной лифта. Начинаю колотить в дверь ногой.
— Прекрати ломать комедию! Мне не до шуток! Открой дверь сейчас же, или я ее вышибу! Слышишь?
Из лифта выскакивает здоровенный детина и сгребает меня в охапку.
— Спокойно!
— Отпустите меня!
— Все в порядке, месье Ренода, я его держу!
Звучно поворачивается ключ в замке у соседа. Дверь приоткрывается, и старый хрыч вопит:
— Какой смысл платить за домофон и охрану, если кто угодно может сюда прийти как к себе домой?
Кричу в ответ, что я и пришел к себе домой.
— Тихо! — рявкает детина, до хруста стискивая мои ребра.
Он благодарит соседа за сигнал и спрашивает, чего мне надо от месье Харриса.
— Да ведь это я месье Харрис!
Хватка его медвежьих лап ослабевает, но ненадолго. Подбородком он нажимает кнопку звонка на моей двери:
— Добрый день, месье Харрис, извините, пожалуйста, этот мужчина ваш родственник?
— Ничего подобного, — отвечает голос из-за двери. — Я его впервые вижу.
— Ну? — грозно рычит детина. Тоже мне нашел доказательство…
— Что — ну? Я его тоже впервые вижу и знать не знаю!
— Зато я знаю, это месье Харрис, он живет здесь, а я охраняю этот дом. Ясно? Так что вон отсюда, живо, не то я вызову полицию.
— Вызывайте! Ну, вызывайте скорей! Этот тип выдает себя за меня, и моя жена с ним заодно!
Ни единый мускул не дрогнул на его бычьем лице.
— А документы у вас есть?
Я инстинктивно лезу во внутренний карман и тут же спохватываюсь. Объясняю детине, что я попал в аварию и потерял бумажник.
— Да не слушайте вы его! — верещит из-за двери сосед. — Это же наркоман, ясное дело, посмотрите, на кого он похож!
На кого я похож? На человека, только что вышедшего из больницы. Уже было собираюсь так и заявить, но прикусываю язык. Еще, пожалуй, решат, что я из психушки сбежал. Поворачиваюсь к своей двери и выкрикиваю умоляюще:
— Лиз, я люблю тебя! Прекрати эти шутки… Скажи им, кто я!
Я сказал это по-английски. Лиз из Квебека, и в Гринвиче мы всегда говорили между собой по-французски: в этом была некая интимность, которую я и пытаюсь воссоздать сейчас за собственной дверью, нарочито переходя на другой язык. Я клянусь ей, что она у меня единственная. Никакого ответа. Замечаю, как переглянулись охранник и сосед. Не может быть, они здесь что, все сговорились? Да нет, на сговор не похоже, это скорее намек. Так переглядываются два женоненавистника при женщине, зачисленной ими в гулящие: мол, все ясно, перепихнулась с мужиком, не сказав ему, что замужем, теперь он явился качать права, а она прикидывается, будто знать его не знает.
— Полноте, дружище, — говорит мне охранник гораздо мягче. — Вы же видите, вас тут не ждали.
Я встречаю его взгляд и киваю, тронутый отсветом человечности, мелькнувшим в его бычьих глазках. Он, кажется, поставил себя на мое место и сопереживал, словно это его не приняли и гонят прочь. Его рука, похлопывающая меня по плечу, напоминала о солидарности пьянчуг, проживающих вымышленные жизни за стойкой бара после рабочего дня.
Он подталкивает меня к лифту. Я не сопротивляюсь.
— И чтобы я тебя, парень, здесь больше не видел, понятно? — ворчит он на первом этаже почти ласково. — Не то по-другому с тобой поговорю. Здесь шума не любят.
Спиной чувствуя его взгляд, я иду к застекленной двери. Когда она захлопывается за мной, оборачиваюсь. Сквозь свое отражение вижу, как он возвращается к себе в каморку.
— Дорогу! — орет какой-то мальчишка на роликах и едва не сбивает меня с ног.
Я снова погружаюсь в уличный шум. Мусоровоз, отбойный молоток, голоса прохожих, автомобильные гудки. Все как всегда. Все как прежде. Смотрюсь в дверное стекло — и я прежний. Коренастый, сутулый, жесткие волосы, самое обыкновенное лицо. Еще немного, и я поверю, что ничего не произошло. Вот я подхожу к дому, звоню, дверь открывает Лиз, и мы бросаемся друг другу в объятия. Где же ты был, я чуть с ума не сошла, что с тобой случилось? Я рассказываю все, про аварию, кому, пробуждение, ее неработающий мобильник, она варит мне кофе, и мы вместе идем в больницу оплатить счет. Эту сцену я прокручиваю в голове с тех пор, как пришел в сознание. Так должно было быть. Палец тянется к черной кнопке с моим именем. Но я не нажимаю ее — поворачиваюсь и ухожу.
Первосортный психологический, любовный и мистический роман, с хорошим чувством юмора балансирующий на грани реальности, основанный как на исторических фактах, так и на материалах исследований паранормальных явлений… История рядового налогового инспектора, попавшего в изрядную передрягу, с явным участием темных — или светлых? — сил. При банальной проверке владельцев замка, подозреваемых в махинациях с налогами, силою обстоятельств далеко не героический герой оказывается втянут в историю любви шестисотлетней давности, которая через Мир желаний и иллюзий уводит его то ли в далекое прошлое, то ли в глубины собственного подсознания? — как всегда у ван Ковеларта, захватывающая интрига гарантирована вплоть до самой последней страницы, а кроме того: масса полезнейшей информации по вопросам борьбы как с демонами «внешними», так и с внутренними «тараканами».* Перевод с французского Ирины Волевич книги «Didier van Cauwelaert.
Необычная история, рассказанная в романе Дидье ван Ковеларта, посвящена судьбе «ребенка из пробирки». Франсуа, бизнесмен с железной хваткой, ворочающий миллиардами, но всегда остающийся в тени, под влиянием случайного стечения обстоятельств решает выступить в роли донора и помочь Симону, скромному продавцу игрушек из провинциального универмага, и его жене Адриенне стать родителями. Он не предвидит, как далеко заведет их всех эта минутная прихоть…Дидье ван Ковеларт (родился в 1960 г.) — один из крупнейших французских писателей современности.
Написать захватывающий детектив, увлекательнейший научно-популярный труд, фантастический и вместе с тем серьезный психологический роман, с переплетающимися любовными интригами и глубоким философским подтекстом, да еще сделать это так, что от книги не оторваться, — такое под силу немногим.В своем фирменном стиле, с присущими ему фантазией и изяществом, Дидье ван Ковеларт исследует глубины человеческого сознания на примере кажущейся фантастической истории о клонировании Христа.
Однажды писатель Куинси покупает на букинистическом развале свой дебютный роман, написанный много лет назад. Он открывает книгу и видит там посвящение — Полине и Максу. И Куинси замирает: эти двое были целой эпохой в его судьбе, по сути, они были его жизнью. Сколько же лет утекло. Он только-только издал свою первую книгу. Полина была студенткой. А Макс… Макс сидел за решеткой — в тюрьме, где Куинси и предложили провести первые в его жизни литературные чтения и куда так желала проникнуть Полина. В тот день их судьба была решена — они стали продолжением друг друга.
Внимание! Это Обязательные восьмичасовые новости! Всем совершеннолетним гражданам настроиться на государственную информационную программу! Исчез знаменитый ученый, член Академии наук профессор Леонард Пиктон. Создатель мозговых чипов и первооткрыватель недифференцированной антиматерии вышел сегодня на прогулку и не вернулся домой. Рассматриваются все версии: амнезия, несчастный случай, похищение…»Томасу Дримму еще нет тринадцати, так что он может отвернуться от телеэкрана – штраф ему не грозит. К тому же мальчишка прекрасно знает, где искать профессора Пиктона, ведь он и есть невольный виновник его исчезновения.
Планету охватила загадочная эпидемия: растения начали распространять вирус, опасный только для людей. Угрозу может таить и тенистая липа во дворе, и букет цветов, и помидор в салате… Армия спешно уничтожает леса, всем в обязательном порядке делают прививки – но от болезни не спасут ни вакцины, ни огнеметы, и знает об этом только один обычный подросток по имени Томас Дримм. Почти обычный.Томас однажды уже предотвратил конец света – и тут же невольно обрек человечество на новую опасность, оказавшись в центре чужих интриг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Четверо подростков, один город. Действие происходит в заброшенном городе, населённом жалкими остатками выживших людей. Главный герой — Никольз, обычный подросток, живущий беззаботной жизнью, попадает в непростую ситуацию, а его спасителями, как ни странно, оказываются трое друзей сопутствующего возраста, которые отчаянно борются за свои жизни. И теперь Никользу, в сопровождении своих новых товарищей, придётся столкнуться лицом к лицу со смертью в городе, где подростки остались далеко не одни… .
Скотт Кэри – обычный американец с не совсем обычной проблемой: он стремительно теряет вес, однако внешне остается прежним. И неважно, взвешивается ли он в одежде, карманы которой набиты мелочью, или без нее – весы показывают одни и те же цифры. Помимо этого, Скотта беспокоит еще кое-что… Его новые соседи Дейдре Маккомб и Мисси Дональдсон. Точнее, их собаки, обожающие портить его лужайку… Но время идет, и тайная болезнь Скотта прогрессирует с каждым днем. Не повод ли это что-то изменить? Именно поэтому, пока город готовится к ежегодному забегу в честь Дня благодарения, Скотт, несмотря на все разногласия, решает помочь своим соседкам стать частью Касл-Рока и наладить их взаимоотношения с жителями.
В 1992 году я случайно обнаружил, что десятилетний сын моего знакомого обладает совершенно невероятными способностями. На протяжении многих лет я пытался узнать о нем больше и найти объяснение этой аномалии.И вот, перед вами – эта история.Тяжело подобрать слова, чтобы ее описать.Фантастическая.Загадочная.Необъяснимая.Эта история ставит под сомнение всё, что современная наука знает о человеке, жизни и времени.Вы, наверное, спросите, о чём же конкретно речь? Извините, но если я скажу ещё хотя бы одно слово, вы не сможете вместе со мной пройти тот путь, который я прошёл за эти годы.
Цирк – удивительное место, но что мы о нём знаем? Ровным счётом ничего. Екатерине повезло оказаться в одном из самых загадочных цирков страны. Интересно? Может быть. А если артисты цирка начнут погибать? Ещё интересней? А что будет, если сама девушка не совсем обычный человек и обладает силой, за которой охотятся? Страшно? Ну, тогда Добро пожаловать в цирк!
Твоя планета захвачена чужими. Они сделали из людей зомби, а тебя и горстку повстанцев загнали в подземный бункер, как крыс. В небе уже не видно солнца от вражеских кораблей, а они всё прибывают. Совсем скоро твоя родная планета превратится в колонию, и люди будут безжалостно стёрты с её лица. Что сделаешь ты, чтобы остановить этот кошмар? Продолжение фантастической саги «Интроверт».
Отчего восьмидесятилетний Батист В***, бывший придворный живописец, так упорно стремится выставить на Парижском салоне свой «Семейный портрет», странную, несуразную картину, где всё — и манера письма, и композиция, и даже костюмы персонажей — дышит давно ушедшей эпохой?В своем романе, где главным героем является именно портрет, Ф. Шандернагор рассказывает историю жизни Батиста В***, художника XVIII века, который «может быть, и не существовал в действительности», но вполне мог быть собратом по цеху знаменитых живописцев времен Людовика XIV и Людовика XV.
Род занятий главного героя, как и его место жительства, — слагаемые переменные: модный фотограф, авиапилот, бармен. Постоянно меняющаяся действительность, поиск точки опоры в вихревых потоках, попытки обрести себя. Эта книга о том, как поймать ветер и что такое сила притяжения, как возникают модные тенденции в фотографии и зарождаются ураганы… как умирает и рождается чувство.Блуждая по лабиринтам своего внутреннего мира, герой попутно исследует мир окружающий, рисуя перед нами живописнейшие картины современного американского общества.Второй роман молодого канадского автора, блестяще встреченный и публикой, и критиками, привлекает «мужским взглядом» на жизнь и яркой образностью языка.
Третье по счету произведение знаменитого французского писателя Жоржа Перека (1936–1982), «Человек, который спит», было опубликовано накануне революционных событий 1968 года во Франции. Причудливая хроника отторжения внешнего мира и медленного погружения в полное отрешение, скрупулезное описание постепенного ухода от людей и вещей в зону «риторических мест безразличия» может восприниматься как программный манифест целого поколения, протестующего против идеалов общества потребления, и как автобиографическое осмысление личного утопического проекта.
Флориану Зеллеру двадцать четыре года, он преподает литературу и пишет для модных журналов. Его первый роман «Искусственный снег» (2001) получил премию Фонда Ашетт.Роман «Случайные связи» — вторая книга молодого автора, в которой он виртуозно живописует историю взаимоотношений двух молодых людей. Герою двадцать девять лет, он адвокат и пользуется успехом у женщин. Героиня — закомплексованная молоденькая учительница младших классов. Соединив волею чувств, казалось бы, абсолютно несовместимых героев, автор с безупречной психологической точностью препарирует два основных, кардинально разных подхода к жизни, два типа одиночества самодостаточное мужское и страдательное женское.Оригинальное построение романа, его философская и психологическая содержательность в сочетании с изяществом языка делают роман достойным образцом современного «роман д'амур».Написано со вкусом и знанием дела, читать — одно удовольствие.