Вне подозрений - [25]

— Мадам, — Батлер закрыл глаза, — ваше замечание настолько очаровательно, что его жаль портить комментариями. Я принимаю его безоговорочно.

— Перестаньте! — рявкнул доктор Фелл. Когда воцарилось молчание, он продолжал более спокойно: — Я разделяю чувства мистера Батлера. В случае необходимости я мог бы выразить их так горячо, что обрушились бы стены. Вот почему мы не должны обсуждать это теперь. Чувства с обеих сторон слишком сильны, чтобы говорить разумно. Может быть, мне будет позволено задать миссис Реншо важный вопрос о смерти ее мужа?

Люсия кивнула — ее темно-красные губы пламенели даже на разрумянившемся лице. Она выжидающе склонилась вперед в кресле.

— Вы сказали, что эта девушка — Китти, — снова заговорил доктор Фелл, — поменяла постели. Вы также велели ей подмести и стереть пыль?

— Подмести и… Зачем вам это знать?

— Да или нет?

— Я не уверена. Но помню, как она подметала ковер с моей вязальной корзиной, висящей на руке. Да, думаю, она стерла пыль.

— Увы! — вздохнула мисс Кэннон и дружелюбно улыбнулась, показывая, что не обижена из-за политических разногласий. — Как я ни старалась, но не смогла сделать из Люсии хорошую хозяйку. Мне приходится самой заниматься такими вещами. Китти кое-как вытерла пыль, но, к сожалению, мне пришлось уйти. Люсия практически выставила меня из комнаты.

— Только потому, Агнес, что Дик должен был появиться с минуты на минуту!

— В любом случае Китти поработала скверно. Когда я сегодня убирала спальню и ванную, пыли там было полно. — Мисс Кэннон вздрогнула. — Я сделала это после ухода полиции. В пыли даже оставались следы.

Доктор Фелл внезапно выпрямился, заставив диван угрожающе заскрипеть и затрещать.

— Какие следы? — осведомился он.

— Право, не помню, сэр. — Мисс Кэннон слегка попятилась.

— И эти следы остались там?

— Конечно нет — после моей уборки. Уверяю вас, сэр…

— Тогда, ради бога, постарайтесь их описать!

Все в комнате застыли как вкопанные. Сидя за письменным столом, Патрик Батлер обнаружил, что сжимает в руке плоский, отполированный морем камень, используемый как пресс-папье. Он вспомнил, что мальчиком в Ирландии мог метко бросать тяжелые камни и еще не утратил этой способности. Ему захотелось облегчить душу, швырнув этот камень в самую сердцевину тайны.

Карие глаза мисс Кэннон прищурились под пенсне.

— Думаю, они выглядели так, будто кто-то царапал пыльный подоконник. Следов было два или три.

— Какую они имели форму?

— Вроде перевернутой буквы «Т». Возможно, с маленьким хвостиком. Не знаю, я не уверена.

Мгновение доктор Фелл оставался неподвижным. Потом он с трудом встал.

— Миссис Реншо, — произнес он тоном, который использовал крайне редко, — я бы хотел, чтобы вы и мистер Батлер поднялись со мной наверх для приватной беседы. Поверьте, это не праздная просьба.

Люсия первая вышла из гостиной, где остались Чарли Денем и Агнес Кэннон. Она шла молча, как будто опасаясь, что при попытке заговорить у нее задрожат губы.

На лестнице доктор Фелл попросил проводить их в спальню Дика Реншо. Все еще молчащая Люсия открыла дверь и нажала кнопку выключателя внутри.

На столике у кровати вновь зажглась лампа под абажуром. Два оранжевых прямоугольника вспыхнули в электронагревателе. Едва взглянув на комнату, доктор Фелл закрыл дверь и повернулся к Люсии и Батлеру.

— Должен признать, мэм, — обратился он к Люсии, — что я форменный старый тупица. Я страдаю умственной недостаточностью. Я вполне способен взять ваш лучший чайник из веджвудского[15] фарфора и бросить его в камин, будучи уверен, что это стол. Но лучше вам услышать это от меня, чем от старшего инспектора Сомса.

— Одну минуту! — вмешался Батлер, но доктор Фелл жестом заставил его умолкнуть.

— Поэтому, — продолжал доктор, — я хочу поговорить с вами в присутствии вашего адвоката и с его разрешения. Ради себя самой не лгите мне. Полиция только начинает работу. Им хватает терпения разоблачить любую ложь. — Выражение его лица стало умоляющим. — Миссис Реншо, в вашем распоряжении имеется сурьма?

— Нет! — в ужасе воскликнула Люсия.

— Вы когда-нибудь покупали ее или пытались купить? В любое время в прошлом?

— Никогда!

Инстинктивно Люсия схватила Батлера за руку, и ощущение близости возникло снова.

— Это само по себе является основой для защиты, — сухо заметил Батлер. — Нельзя осудить даже Сатану, не доказав, что у него был доступ к яду.

— Возможно ли, сэр, — с удивлением отозвался доктор Фелл, — что даже вы не сознаете опасности ситуации?

— Естественно, сознаю! Но даже если осуществится маловероятная возможность ареста Люсии, — Батлер успокаивающе посмотрел на нее, — я смогу добиться ее оправдания.

— Предположим. Это решит вашу проблему?

Батлер с удивлением почувствовал, что все еще держит каменное пресс-папье с письменного стола внизу. Он рассеянно уставился на него, потом посмотрел на доктора Фелла и сунул пресс-папье в карман.

— Предположим, — настаивал доктор Фелл, — вы изобретете объяснение — что, вероятно, смог бы и я, того, как яд оказался в графине. Предположим, вы с триумфом добьетесь оправдания миссис Реншо. Но разве вы не понимаете, что полиция может выдвинуть против нее другое обвинение?