Вне игры - [45]
А эта служанка Нина, которая работала у господ Юдовичей и называла меня «барынька». А когда она гуляла с собакой, то я услышала незабываемую фразу из её уст: «Дружи! Алле до мамы». (Собаку звали Дружок.) Вот вам поистине смесь французского с нижегородским! Но я всё-таки наступлю на горло собственной песне и расскажу одну историю, которая могла бы повернуть мою жизнь совсем в другое русло.
Дело в том, что мы были приглашены ещё на дни рождения мадам и мсье. Кроме нас, туда съезжались гости из разных городов и стран. Приехал мэр города Гавра с супругой, приехала пара из Америки, тоже русские из эмиграции первой волны. Были и друзья, живущие во Франции, и друг Сент-Экзюпери, доктор Лебединский, из эскадрильи «Нормандия — Неман».
Все собрались на несколько дней, чтобы отметить сразу два дня рождения. Все с интересом смотрели на нас. Нечего говорить, что я взяла у своей мамы самые лучшие наряды и кое-что сшила новое. Тогда в Париже только появились мини-юбки. Увидев меня в «мини», все с восторгом спрашивали: «А что, в России тоже ходят в «мини»?» Я гордо отвечала: «Да!» Когда выяснилось, что я актриса, да ещё работаю в Малом театре, это вызвало огромный интерес ко мне. Спрашивали обо всём: о ролях, о партнёрах, о зарплате. Вот тут я на мгновенье испугалась. «Какую сумму назвать?» — судорожно думала я. Ведь моя зарплата в то время была 75 рублей. Вспомнив почему-то И. В. Ильинского как народного артиста, я не задумываясь сказала: 250 рублей!» Они закивали головами в знак одобрения и тут же спросили: «Разумеется, в неделю?»
На третий день всех этих торжеств ко мне подошёл гость из Америки (к сожалению, забыла его фамилию!) и сказал, что хотел бы со мной поговорить. Я с интересом согласилась его выслушать.
— Видите ли, — сказал он с сильным американским акцентом, — я смотрю на вас уже три дня и решил сделать вам одно предложение. Я торгую с Россией пушниной, и обычно на этих торгах бывает дефиле. Мы демонстрируем меховые изделия. Я бы хотел пригласить вас участвовать в этом дефиле. Это будет великолепно! Русская актриса в русских мехах!
Сказать, что я оторопела от этого предложения, будет мало. Я просто впала в ступор.
— Спасибо… — пролепетала я, пытаясь прийти в себя. — Но, видите ли, я ведь актриса… у меня совсем другая профессия.
— Это чудесно! — воскликнул американец. — У меня как раз выступала Софи Лорен и другие актрисы. Вы представьте! Русская в русских мехах! Это будет изумительное зрелище!
— Спасибо… — продолжала отнекиваться я. — Я, видите ли, никогда не выступала… подобным образом…
— Вы не беспокойтесь, — доверительно говорил мой благодетель, — у меня все связи с русскими есть. Визу вам дадут, все расходы я беру на себя. Вы сможете хорошо заработать, и, конечно, вам подарят меха!
— Спасибо! — ещё раз промямлила я. — Я подумаю!
Мсье Юдович, видимо, знал о нашем разговоре, так как на другой день сказал мне: «Ты не бойся, он очень серьёзный человек. Я думаю, тебе надо согласиться. Это очень редкий шанс в жизни!»
Когда я сказала об этом разговоре своему партийному мужу, — боже, что тут началось! Как он испугался, он почти в истерике кричал, чтобы я и не думала соглашаться, что его уволят с работы и выгонят из партии, и т. д. и т. п.
Я отказалась. Очень вежливо. Американец посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Он не знал, в какой стране я живу. А у меня там оставались сын и мама. Конечно, я бы вернулась, но как бы сложилась моя жизнь после этого, одному Богу известно.
Утро на Корсике в шикарном американском отеле «Шератон-дю-кап» начиналось с завтрака, который приносил прямо на террасу очаровательный мальчик. И в это утро, как всегда, на подносе стоял сок, кофе и булочки с конфитюром, и среди этих яств лежала газета «Монд». Муж развернул её и поперхнулся. Под огромной шапкой «Отставка Косыгина и Брежнева!» во весь лист была фотография наших танков в Чехословакии, где на переднем плане по-русски было написано: «Иваны, убирайтесь домой!»
Господи! Что это? Война началась?! Я, хоть и брала уроки французского перед отъездом, но сейчас от ужаса вдруг ничего не смогла прочитать, что было написано в газете. В панике мы пошли в соседний номер, где жили тоже приехавшие из Москвы по приглашению Юдовичей И. Л. Прут и его супруга. У И. Л. Прута были какие-то родственники в Швейцарии, и он собирался как раз потом ехать туда. Внимательно изучив газету, он сказал: «Ребята! Это не война. Это просто наши решили «навести порядок» в Чехословакии. Будем надеяться на лучшее и подождём». Никогда не забуду это чувство стыда, когда мы пришли в ресторан обедать. Мне казалось, что все смотрят на нас с осуждением. Через день мы уже прилетели в Париж и пришли в посольство узнать, надо ли нам срочно ехать домой. Посольство в Париже было всё облито чернилами. Атмосфера была неестественно спокойная. Какая-то дама приняла нас и заверила, что билеты возвращать не надо и можно ещё быть в Париже сколько нам полагалось, т. е. 10 дней. Позвонив домой, мы узнали, что у нас всё в порядке. Мы остались гулять по Парижу. Мы ходили пешком сутками, понимая, что это счастье уже никогда не повторится. Но все эти дни на улицах и в кафе мой муж молчал. Говорила только я. Только по-французски.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Воспоминания участника обороны Зимнего дворца от большевиков во время октябрьского переворота 1917 г.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Если человек родился, нужно хотя бы прожить жизнь так, чтобы поменьше было совестно. О том, чтобы вовсе не было стыдно, не может быть и речи. Обязательно есть, за что стыдиться: потакал страстям… Ну нет в тебе Отца Сергия — не ночевал он никаким образом — палец же себе не отсечешь за то, что возжелал. Потом начинаешь мучиться: зачем мне это было нужно? У Канта есть дивная запись: мочеиспускание — единственное наслаждение, не оставляющее укоров совести. Все остальные… Нажрался. Зачем? Напился. Зачем? Любовные связи.