Влюбленный странник - [3]

Миссис Грэй состояла в комитете дам-благотворительниц, которым удалось убедить директора местного театра превратить премьеру «Повести о двух городах»[1] в настоящее гала-представление, сборы от которого пойдут на содержание детской больницы. Впрочем, его и убеждать-то особо не пришлось. Труппа, приехавшая в Вустерский театр, была, по его мнению, не особенно хороша. Он также не был уверен, что восстановленная после многих лет забвения «Повесть о двух городах» понравится жителям Вустера, а то обстоятельство, что он может таким образом получить бесплатную рекламу, импонировало коммерсанту, живущему в его душе.

Хотя управляющий и не был человеком амбициозным, но его весьма обрадовал тот факт, что генерал-губернатор графства, мэр города и другие высокопоставленные особы, оказывающие поддержку благотворительному комитету, почтут своим присутствием его театр. К тому же публичная благодарность за то, что все сочтут актом благородного великодушия с его стороны, тешила его самолюбие. Вся труппа была в таком же радостном предвкушении премьеры, как и директор.

Премьеру в любом городе назначали на вечер понедельника, и актеры играли перед полупустым залом, в атмосфере прохладного приема зрителей, так что к третьему акту все актеры уже были в унынии и им хотелось одного: чтобы спектакль поскорее закончился и они могли бы вернуться домой или погрузиться в куда более жизнерадостную атмосферу паба за углом.

Дарси Форест был хорош собой и неподражаем в роли Сидни Картона. У миссис Грэй, как и других дам, потрясенных его душераздирающей игрой, наворачивались на глаза слезы, особенно когда он рокочущим басом произносил свою знаменитую речь перед казнью. Когда после спектакля вместе с другими членами благотворительного комитета матушка Рэндала зашла к Дарси в гримерную поблагодарить его за оглушительный успех этого вечера, она была так покорена изящными манерами красавца актера, что, прежде чем успела понять, что происходит, с уст ее уже сорвалось приглашение на обед.

Дарси Форест с готовностью принял его, и, хотя в течение следующей недели миссис Грэй несколько раз пожалела о неосторожно вырвавшихся у нее словах, она почувствовала невольный трепет, когда в следующее воскресенье увидела Дарси входящим в небольшую гостиную дома Рэндалов с видом на Хай-стрит.

Впрочем, с жаром приветствовать Дарси Фореста побудило ее чувство облегчения. В течение трех дней до его визита в доме Рэндалов не прекращались бурные обсуждения одной проблемы. Отец, мать и сын возвращались к одной и той же теме до тех пор, пока всем троим не стало казаться, что все доводы и аргументы исчерпаны. Это был настоящий семейный кризис, самый серьезный из всех, что когда-либо случался в этом семействе. Даже угроза надвигающейся войны не могла завладеть умами этих людей больше. Хотя проблема эта не была такой уж необычной, скорее она была из тех, с которыми сталкивается любая семья, в которой подрастают дети. Речь шла о будущей профессии Рэндала.

Глава семейства распланировал все заранее. Старший брат мистера Грэя был адвокатом в Киддерминстере. Он несколько лет назад написал Грэям и предложил, чтобы, когда юный Рэндал закончит свое образование, он поступил на работу в его контору. Мистер Грэй с радостью принял предложение брата и часто разговаривал с Рэндалом об открывающихся перед ним перспективах.

Но теперь, когда пришла пора паковать вещи и готовиться к отъезду в Киддерминстер, Рэндал неожиданно получил сообщение, которое изменило их планы. А дело было в том, что во время последнего семестра в Мальборо Рэндал подал на стипендию в Оксфорд. Он поставил в известность об этом родителей, но они не отнеслись к сообщению сына серьезно, поскольку ни один из них не видел у Рэндала особых способностей.

И вдруг, подобно разорвавшейся бомбе, на них свалилось известие о том, что Рэндал получил стипендию. Но больше всех эта новость удивила самого Рэндала. Он подавал на стипендию по совету классного наставника, который считал, что Рэндал непременно должен продолжить учебу. Рэндал не стал пренебрегать советом. Ему проще было делать то, чего от него ждали, если в его силах было доставить людям это удовольствие. В данном случае это его качество сработало ему на пользу.

Его мать твердо высказалась за то, чтобы Рэндал принял стипендию. В свое время она сделала все, чтобы отдать своего мальчика в хорошую школу, но не осмелилась заглядывать дальше. Университетское образование для сына было ее заветной мечтой, которую она не решалась высказать вслух.

Мистер Грэй, напротив, заявил, что все это глупости. Стипендия была не такой уж большой, а обучение в Оксфорде требовало множества других расходов. Отец считал, что вложил уже достаточно денег в образование сына и пора ему самому зарабатывать на жизнь, а в Киддерминстере его ждала отличная работа. Сам Рэндал не имел права голоса в этом вопросе. Он был послушным сыном, и ему трудно было встать на чью-либо сторону, не нанеся удар тому, чье мнение он отказался поддержать. Поэтому юный Рэндал хранил молчание, а в доме бушевала настоящая буря.

— Я пригласила к обеду мистера Дарси Фореста, — сказала за завтраком миссис Грэй. — И рада, что он придет, хотя бы по той причине, что мы не будем говорить за столом о будущем Рэндала. Я так устала от этого бесконечного спора! Мальчик отправится в Оксфорд — и все тут.