Влюбленные женщины - [186]
«Он никогда не любил меня по-настоящему, — говорила она себе. — Нет, не любил. Ему хочется, чтобы каждая новая женщина влюблялась в него. Это происходит помимо его воли. Но дело обстоит именно так: каждую женщину он пытается обворожить, демонстрирует перед ней свою неотразимую мужскую привлекательность, — ему необходимо, чтобы пределом ее мечтаний было заполучить его в любовники. То, что он якобы не замечает женщин, — всего лишь часть игры. Он всех их видит. Ему надо было родиться петухом, чтобы красоваться перед пятью десятками курочек, быть их полновластным господином. Надо сказать, мне совсем не нравится, как он играет роль Дон Жуана, — роль донны Жуаниты удалась бы мне в миллион раз лучше. Джеральд наводит на меня тоску. Его мужественность угнетает. Нет ничего скучнее, глупее и самодовольнее этой пресловутой мужественности. Безмерное тщеславие таких мужчин смехотворно — мелкие задаваки.
Все они одинаковы. Взять хоть Беркина. Мужчины поражены самодовольством — вот и все. Их тщеславие не может скрыть смехотворную ограниченность и внутреннюю пустоту.
Лерке в тысячу раз значительнее. У Джеральда узкое сознание — он в тупике. Мелет зерно на старой мельнице. Но на тех жерновах уже нет зерна. Он мелет впустую. Говорит одно и то же, верит в одно и то же, делает одно и то же. Бог мой, тут и у ангела не хватит терпения.
Я не преклоняюсь перед Лерке, но он хотя бы свободная личность. Не помешан на мужественности. Не ворочает жернова старых мельниц. А меня начинает мутить, стоит мне подумать о Джеральде и его работе — этих конторах в Бельдовере и шахтах. Что мне до всего этого и до Джеральда, считающего себя прирожденным любовником! Да он нисколько не лучше самодовольного фонарного столба! Ох уж эти мужчины с их вечной работой, вечными мельницами, перемалывающими пустоту. Как скучно, невероятно скучно! Как могло случиться, что я вообще воспринимала его серьезно.
По крайней мере в Дрездене ничего этого не будет. Там много интересного! Можно побывать на выступлениях гимнастов, послушать немецкую оперу, посетить немецкие театры. Любопытно влиться в жизнь немецкой богемы. Лерке — художник, свободный человек. Главное — оказавшись там, от многого спасешься — от бесконечных, утомительных вульгарных действий, вульгарных фраз, вульгарных состояний. Я не обманываю себя — эликсира жизни в Дрездене я не найду. Это понятно. Но я не буду среди людей, у которых свои дома, дети, свой круг знакомых, свое это, свое то. Меня будут окружать люди, которые не владеют вещами, не собственники — у них нет домов, слуг, у них нет положения, статуса, степени, постоянного круга знакомых. Боже, от этих колесиков внутри механических людей голова идет кругом, в ней звучит тиканье часов — мертвое, монотонное, бессмысленное тиканье, оно может довести до безумия. Как я ненавижу такую жизнь, как я ее ненавижу! Ненавижу всех этих джеральдов, которые не могут предложить ничего другого.
Шортлендз! Боже! Как можно прожить там одну неделю, потом еще одну, третью…
Нет, и думать не хочу — это уж слишком…»
Мысль ее прервалась, скованная ужасом, — такого Гудрун не могла вынести.
Ей было невыносимо думать о механической череде дней, ad infinitum, день за днем, от этого сердце ее учащенно забилось, казалось, приближается безумие. Ужасная привязанность к бегу времени, перемещению стрелок, вечной круговерти часов и дней — нет, об этом и помыслить невозможно. И не было выхода — никакого.
Гудрун почти хотела, чтобы рядом оказался Джеральд и отвлек ее от этих кошмарных мыслей. Она лежала одна в комнате и ужасно страдала от натиска этих жутких часов с бесконечным тик-так. Вся жизнь, вся человеческая жизнь сводится к этому: тик-так, тик-так, тик-так, потом бой часов и опять — тик-так, тик-так и движение часовых стрелок.
Джеральд не смог спасти ее от этого. Он, его тело, движения, его жизнь — были тем же тиканьем, тем же кружением по циферблату, ужасным механическим движением вокруг диска. А его поцелуи, объятья… Она так и слышала: тик-так, тик-так.
Ха-ха, засмеялась про себя Гудрун — она была так напугана, что не решалась смеяться открыто — это знание сродни безумию.
Тут в ее голове мелькнула мысль: очень ли она удивится, если, проснувшись, обнаружит, что поседела. Часто она прямо физически ощущала, что из-за невыносимой тяжести в мыслях и чувствах ее волосы становятся седыми. Но они были такими же темными, как всегда, а сама она со стороны казалась цветущей женщиной.
Наверное, она и была здоровой. Наверное, только могучее здоровье позволяло ей видеть истину. Будь она больной, у нее были бы иллюзии, разыгрывалась фантазия. У нее же иллюзий не было. Она должна видеть и знать — и никогда не поддаваться фантазиям. Никаких иллюзий. Вот она стоит — перед циферблатом жизни. Даже если и отвернется — как, скажем, на вокзале, чтобы посмотреть, что продается в книжном киоске, — то и тогда спиной будет видеть часы, огромный белый циферблат. Тщетно листала она страницы книг или лепила статуэтки из глины. На самом деле она не читала. И не лепила. Она следила, как стрелки часов передвигаются по неизменному, механическому, однообразному лику времени. Она никогда по-настоящему не жила — только наблюдала. Можно сказать, она сама была маленьким часовым механизмом, заведенным на двадцать четыре часа и стоящим перед огромными часами вечности — вроде Достоинства и Бесстыдства или Бесстыдства и Достоинства.
Дэвид Герберт Лоуренс остается одним из самых любимых и читаемых авторов у себя на родине, в Англии, да, пожалуй, и во всей Европе. Важнейшую часть его обширного наследия составляют романы. Лучшие из них — «Сыновья и любовники», «Радуга», «Влюбленные женщины», «Любовник леди Чаттерли» — стали классикой англоязычной литературы XX века. Последний из названных романов принес Лоуренсу самый большой успех и самое горькое разочарование. Этический либерализм писателя, его убежденность в том, что каждому человеку дано право на свободный нравственный выбор, пришлись не по вкусу многим представителям английской буржуазии.
Роман «Сыновья и любовники» (Sons and Lovers, 1913) — первое серьёзное произведение Дэвида Герберта Лоуренса, принесшее молодому писателю всемирное признание, и в котором критика усмотрела признаки художественного новаторства. Эта книга стала своего рода этапом в творческом развитии автора: это третий его роман, завершенный перед войной, когда еще не выкристаллизовалась его концепция человека и искусства, это книга прощания с юностью, книга поиска своего пути в жизни и в литературе, и в то же время это роман, обеспечивший Лоуренсу славу мастера слова, большого художника.
Страсть. Одиночество. Ненависть. Трагедия…Вечное противостояние сильной личности – и серого, унылого мира, затягивающего в рутину повседневности…Вечная любовь – противостояние родителей и детей, мужей и жен, любовников, друзей – любовь, лишенная понимания, не умеющая прощать и не ждущая прощения…Произведения Лоуренса, стилистически изысканные, психологически точные, погружают читателя в мир яростных, открытых эмоций, которые читатель, хочет он того или нет, переживает как свои – личные…В книге представлены повесть «Дева и цыган» и рассказы.
Дэвид Лоуренс — автор нашумевшего в свое время скандального романа «Любовник леди Чаттерли» в этой книге представлен своим первым произведением — романом «Белый павлин» — и блистательными новеллами. Роман написан в юношеские годы, но несет на себе печать настоящего мастерства и подлинного таланта.Лоуренс погружает читателя в краски и запахи зеленой благодати, передавая тончайшие оттенки, нюансы природных изменений, людских чувствований, открывая по сути большой мир, яркий и просторный, в котором довелось жить.
Произведения выдающегося английского писателя Дэвида Герберта Лоуренса — романы, повести, путевые очерки и эссе — составляют неотъемлемую часть литературы XX века. В настоящее собрание сочинений включены как всемирно известные романы, так и издающиеся впервые на русском языке. В четвертый том вошел роман «Радуга в небе», который публикуется в новом переводе. Осознать степень подлинного новаторства «Радуги» соотечественникам Д. Г. Лоуренса довелось лишь спустя десятилетия. Упорное неприятие романа британской критикой смог поколебать лишь Фрэнк Реймонд Ливис, напечатавший в середине века ряд содержательных статей о «Радуге» на страницах литературного журнала «Скрутини»; позднее это произведение заняло видное место в его монографии «Д. Г. Лоуренс-романист».
В наследие английского классика XX столетия Д. Г. Лоуренса (1885–1930), автора всемирно известных романов «Сыновья и любовники» и «Любовник леди Чаттерлей», входят и несколько стихотворных циклов, и путевые заметки, и более полусотни новелл, в которых в полной мере отразились все грани его яркого дарования. «Быть живым, быть живым человеком, быть цельным живым человеком — вот в чем суть». Он всегда и во всем был верен своему девизу. В данную книгу включены 13 ранее никогда не издававшихся в нашей стране рассказов этого блистательного мастера «малого жанра».
Если ты юная герцогиня и крон-принцесса, это не значит, что тебе суждено безбедное существование. Напротив, это значит, что твоя жизнь висит на волоске. В мире, который наступил на Земле после опустошительной «Бури войн», дети королей, президентов и других правителей заперты в обители, которая очень мало отличается от тюрьмы. Их жизнь – залог мира. Если страна объявит войну соседям, наследника правящей фамили ждет бесследное исчезновение. Так решил Талис, искусственный интеллект, всемогущий и всевидящий страж человечества.
Героиня романа — Лаура Миллер, элегантная и привлекательная мать двоих детей, разведенная с мужем-донжуаном, дочь неугомонной вдовушки, мечтающей подыскать для нее выгодную партию, оказывается в центре бурных событий. Убит окружной судья, и список обвиняемых длиннее, чем рука правосудия. Среди них — жена, с ледяным спокойствием перенесшая смерть мужа; продажный и скользкий тип, шеф Лауры; сенатор, мечтающий занять пост губернатора; златокудрая любовница убитого, имеющая связи с мафией. И Лаура всерьез берется за расследование преступления, между делом отбивая любовные атаки бывшего мужа, тайно вздыхая о другом мужчине и изо всех сил стараясь спасти свой маленький мирок от катастрофы.
17-летняя Лука учится в художественной школе и мечтает стать великой художницей. Ей есть о чем поведать миру, ведь каждый день на земле происходит столько чудовищных несправедливостей. 19-летний Гард живет на заброшенной фабрике, играет в свое удовольствие на ударных в музыкальной группе и ночами гоняет на мотоцикле. Он ничего не хочет от жизни, и ему нечего сказать. Но однажды Лука и Гард встречаются, и в этот момент каждый из них понимает, что теперь их жизнь обрела новый смысл.
Самое страшное для любящего мужчины — это потерять любимую женщину.Элфи Бадд ощутил это на собственной шкуре.«Я считаю, — размышляет он о самом себе, — что любой мужчина может полностью израсходовать в себе запасы любви. И при этом растратить их на одну-единственную женщину. Надо только очень сильно любить ее, тогда для другой женщины уже больше ничего не останется».Пустоту, возникающую после потери, похоже, нельзя заполнить.«Потому что невозможно найти замену той, которую называешь любовью всей своей жизни».Но жизнь не стоит на месте, и, пока человек живой, всегда остается шанс найти женщину, которая восполнит потерю.
Богатый русский бизнесмен Роман Хазаров мечтает отомстить Кэролайн, своей бывшей возлюбленной и мучительнице, которая предала его и вышла замуж за другого мужчину. Однако теперь, по прошествии нескольких лет, ситуация поменялась. Судьба Кэролайн в руках Романа, и он готов на все ради утоления своей жажды…
В романе «Танго в раю» рассказывается о любви молодой хозяйки курорта Эйприл и фотожурналиста Джека.Трудности, выпавшие на долю героев, укрепляют их чувства. В финале романа — традиционный «хэппи-энд».
Произведения выдающегося английского писателя Д. Г. Лоуренса — романы, повести, путевые очерки и эссе — составляют неотъемлемую часть литературы XX века. В настоящее собрание сочинений включены как всемирно известные романы, так и издающиеся впервые на русском языке.В шестой том вошел роман «Пернатый змей».