Влюбленные в Атлантиду - [18]

* * *

Ассель яростно сжала ладони, не замечая, что ногти до крови впились в кожу. Почему это снова происходит? Почему шар не принимает своего хозяина? Некстати вспомнилась тетя Лейла, всегда такая добрая и веселая. Почему шар не спас её, не защитил свою хранительницу? А сейчас все повторяется…

Девушка почти с гневом смотрела на Вальдарента, беспомощно размахивающего руками, Шанди, забившегося в угол, спокойного, словно ничего не произошло, Марко, и даже своего хмурого брата.

Конечно, она понимала, что сделать ничего нельзя: слишком сильный магический барьер окружал Плиту Памяти. Но сердце не желало ничего слушать. Она бросилась бы по ступеням за Хельгом, если бы Эсенджан не поймал ее за руку.

— Отпусти меня! — Девочка топнула ногой, напрасно пытаясь вырваться.

— Хватит, Ассель! Ты ему ничем не поможешь. Он либо сам вернется, либо… — Серебряный, вздохнув, замолчал.

Серебряная медленно прошлась по зале, пытаясь успокоиться. Она вспоминала с детства заученные молитвы, прося Небесную Мать помочь. Так же, как в прошлом просила за своих родителей.

После несчастного случая, произошедшего с родителями близнецов, Лейла пригласила осиротевших детей в столицу, и новые обязанности на какое-то время заставили Ассель забыть свое горе. Эсенджан тоже изменился, стал гораздо сдержаннее, спокойнее, и порой девочке казалось, что рядом с ней не её близнец, а какой-то другой, совершенно незнакомый ей человек, полностью лишенный недостатков.

Ей постоянно ставили его в пример, как в обычной учебе, так и при взаимодействии с шаром. Эсенджан изо всех сил стремился стать лучше, желая, чтобы Всесильная гордилась ими, как представителями Совета. Он и Ассель пытался перевоспитать: «Сестра, ты должна стать сильнее, должна больше тренироваться. Ты же не хочешь, чтобы о тебе говорили, как о Шанди, который из милости стал одним из Серебряных! Никто из атлантов не посмотрит, что ты — еще ребенок!»

Девочка в ответ только огрызалась. На самом деле она просто не стремилась к силе. Все чаще ей приходила мысль о том, что, если бы не сила шара, то и её родители, и Лейла, были бы в безопасности.

Ассель часто сбегала в город без сопровождения, хотя и не имела на это права. Согласно традициям, Серебряная не должна была даже омовение совершать в одиночестве. Постоянное окружение слуг и приближенных утомляло, поэтому девочка часто тайком отправлялась на пристань Атлантиса, пообщаться с простыми людьми, для которых она была Ассель, веселой и искренней девчонкой, а не родственницей Всесильной.

Впрочем, ей не все сходило с рук. Так Серебряная с детства знала, что романтическое увлечение для неё — непозволительная роскошь, и супруга ей подберут, исходя из политических интересов. Хорошо, если это будет кто-то из столичной знати, и не придется отправляться в чужую страну. Впрочем, до недавнего времени её это мало волновало.

* * *

Барьер, у которого собрались пятеро Серебряных, неожиданно вспыхнул синим светом, и погас. Ассель тихо ахнула. По ступенькам медленно спускался человек, за которого она так сильно переживала в эти последние минуты, казавшиеся бесконечными.

Девочка вгляделась в его лицо. Обрученный выглядел уставшим, но держался прямо. На бледных губах мелькнула тень улыбки.

Вслед за другими Серебряными, Ассель преклонила колено. Она была готова петь от счастья: Хельг все — таки справился! Но где перстень с Серебряным шаром, дающий право на правление Атлантидой? Левая ладонь Обрученного была пуста, зато на пальцах правой переливались пять тонких колец.

— Отныне я, Хельг Серебряный, даю клятву верности народу Атлантиды и буду защищать его силой Серебряного шара, — прозвучала последняя ритуальная фраза.

Ассель заправила за ухо непослушный алый локон и чуть слышно вздохнула. Как жаль, что среди атлантов редко встречаются темноволосые. Но ведь можно найти специальную краску. Если уж Обрученному нравятся девушки с темными волосами!

Глава 8. Любимцы Ассель

Вздохнув, Олег потер руками виски. Он и так чувствовал себя уставшим после церемонии, а тут еще головная боль не стихает. Все, о чем он сейчас мечтал, было оказаться в одиночестве и проспать, как минимум, сутки. Но, согласно традиции, первый вечер Обрученный должен был провести в кругу «семьи». Впрочем, он вскоре понял, что не только ему не терпится уйти из большой полукруглой залы, окна которой выходили на запад.

Сидевший справа от него Шанди старательно подкладывал ему на тарелку сочные фрукты, несколько раз поздравив с благополучным завершением Церемонии, и выразил уверенность, что правление нового Обрученного будет успешным. При этом его руки заметно дрожали, и он торопливо отводил глаза в сторону, стоило ему встретиться взглядом с Олегом.

Очевидно, что Шанди боялся гнева нового Обрученного из-за промедления во время церемонии. Казначей явно пытался понравиться, но не слишком в этом преуспел. Олегу он напоминал актера, старательно зазубрившего роль, но при этом ненавидящего театр.

Марко — довольно красивый мужчина со светло — рыжими кудрявыми волосами крепкого телосложения — напротив, не произнес почти не слова. Он улыбнулся, пожав после Церемонии руку Олегу, но в серых глазах при этом застыло странное отчуждение. Четвертый Серебряный был своего рода загадкой.