Влюбленные - [123]

— Притворялся?

— Ну да. Он только делал вид, будто страдает посттравматическим стрессовым расстройством, тогда как на самом деле… Но если так, значит, он уже тогда мне лгал?..

— Амелия… — Хедли произнес ее имя неожиданно мягким, дружеским тоном, и она посмотрела на него доверчивым, теплым взглядом, каким могла бы смотреть на собственного отца.

— Что?

— Доусон не Джереми. Они даже внешне нисколько не похожи.

Эти слова, сказанные человеком, который хорошо знал и любил Доусона, стали тем утешением, в котором Амелия нуждалась и к которому стремилась. На душе у нее стало так легко, что ей не хотелось даже говорить. Остаток пути до тюрьмы они проехали в полном согласии и молчании. Только когда они уже подъезжали к дверям административного здания, Амелия сказала:

— Странно, что его нет. Я думала, Доусон будет ждать нас у выхода.

— Это хороший знак, — ответил Хедли. — Если его до сих пор нет, значит, он все еще разговаривает со Стронгом. Быть может, ему все же удастся добыть для нас какие-то ценные сведения. Давай паркуйся, и пойдем внутрь: там, я думаю, будет попрохладнее.

* * *

Прошло больше получаса, прежде чем Доусон вышел в вестибюль тюремной канцелярии. Хедли увидел его первым.

— Ну что? — спросил он нетерпеливо. — Как дела?

— Глизон упирался всеми четырьмя ногами, но в итоге мы договорились, — ухмыльнулся Доусон, вытирая со лба воображаемый пот.

— Ты видел Уилларда? — спросила и Амелия.

— Только на экране монитора, да и то не дольше четверти часа. Кажется, мне удалось кое-что из него вытащить. Поначалу он, конечно, не желал со мной разговаривать, даже грубил. Но стоило мне намекнуть, мол, я считаю, что Джереми Вессон жив и что смерть Дарлен — его рук дело, как Уиллард сразу переменился и захотел сотрудничать. Теперь мы с ним лучшие друзья, вот такие… — И Доусон с улыбкой показал скрещенные указательный и средний палец.

— Ну, поздравляю, — сказал Хедли. — А теперь давай по делу. Что конкретно тебе удалось выяснить?

— Скажу сразу: я не знаю, насколько эти сведения могут быть нам полезны и насколько на его слова можно положиться, — начал Доусон. — Уиллард Стронг — не тот человек, который с первого взгляда располагает к полному и безоговорочному доверию. Но когда я спросил, не знает ли он, где именно Джереми мог скрываться после убийства, Уиллард даже ни на секунду не задумался, что, на мой взгляд, может служить доказательством его правдивости. Он рассказал, что однажды, когда они вместе ездили смотреть его собак, Джереми довольно нелестно отозвался о хижине, которую Уиллард построил рядом с вольерами и в которой иногда ночевал. Насколько он помнит, Джереми сказал что-то вроде того, что, мол, по сравнению с этим сараем его лесной домик — просто гребаный «Хилтон».

— Его лесной домик?! — переспросил Хедли, но Доусон только пожал плечами.

— Уиллард не знает, что это за домик и где он находится. Он, разумеется, пытался расспрашивать Джереми, но тот только отнекивался и говорил, что Уиллард его не так понял и что он имел в виду нечто совсем другое — мол, если бы ему вдруг понадобилось убежище, он выстроил бы себе что-нибудь получше, чем эта развалюха. Уиллард, однако, ему не поверил — он был убежден, что Джереми проговорился, однако настаивать не стал. А ты что-нибудь знаешь о каком-нибудь домике в лесу? — спросил Доусон у Амелии, но та решительно покачала головой.

— Если у Джереми и был какой-то дом, я об этом ничего не знаю.

— Ты уверена? Он не упоминал о рыбачьей или охотничьей хижине, о лодочном сарае или о чем-то таком?

— Нет, никогда.

Хедли раздраженно фыркнул.

— Лично мне эта история кажется сомнительной, — заявил он. — Похоже, Уиллард все выдумал, и ничего такого на самом деле не было. А может, он просто развлекался, вешая тебе лапшу на уши.

— Или он рассказал это, потому что догадался — что-то в этом роде мне хотелось от него услышать, — сказал Доусон. — Когда я спросил, почему же он ничего не сказал копам, которые разыскивали Джереми или его останки, Уиллард ответил, что говорил об этом одному из следователей, но, насколько ему известно, на его слова никто не обратил внимания. Полиция шарила в основном в ближайшем болоте, надеясь отыскать полуразложившийся труп. Никто и не подумал прочесать лес в поисках хижины — и живого Джереми внутри.

Хедли с силой провел ладонью по лицу.

— Гм-м… Трудновато будет найти хижину, которой то ли нет вовсе, то ли она стоит где-то в лесной глуши в одном из сорока восьми гребаных штатов!

— Если она существует, то она — в Южной Каролине.

Доусон и Хедли в изумлении повернулись к Амелии, которая, казалось, просто подумала вслух. Обнаружив себя в центре внимания обоих мужчин, она немного смутилась, но не отвела взгляд.

— Однажды в стенном шкафу я нашла квитанцию о штрафе за превышение скорости, — пояснила она. — Должно быть, она выпала у Джереми из кармана, когда он убирал туда свою одежду. Я заметила, что квитанция была выписана дорожной полицией Северной Каролины, и спросила Джереми, что он там делал…

— Когда это было?

— Незадолго до того, как мы разъехались. Тогда Джереми уже сошелся с Уиллардом, и я была не в восторге от этого знакомства. Сначала я думала — Джереми ездил в Бьюфорт, чтобы навестить кого-то из своих старых друзей-сослуживцев. Но когда я показала ему квитанцию, он ни с того ни с сего пришел в самое настоящее бешенство. Именно поэтому я и запомнила этот случай… Джереми буквально выхватил у меня квитанцию, порвал на мелкие кусочки и вышвырнул вон, а на меня наорал — дескать, я не должна совать нос в его дела и тем более шарить по его карманам. Он так злился, причем без всякой видимой причины, что я догадалась — я случайно наткнулась на что-то, что Джереми очень хотел бы от меня скрыть, но что́ это может быть, я не знала. Тогда я решила, что, быть может, речь идет о другой женщине. Но теперь… — Она не договорила, давая Хедли и Доусону время подумать и сделать собственные выводы.