Влюбленная герцогиня - [3]

— Я верю, — не слишком убедительно пробормотала Джина.

По крайней мере они с Себастьяном не будут такой супружеской парой, когда поженятся.

Бедная Эсма.

Глава 2 Неприятная встреча герцога с поросенком и солиситором [1]

«Да, кто бы усомнился, что мы наконец причалили к английскому берегу», — раздраженно подумал Камден Серрард, стряхивая с полей шляпы дождевую воду. Его итальянские ботинки хлюпали по речной грязи, дождь лил как из ведра, и сквозь эту белую стену герцог не мог различить конец тропы, ведущей от причала.

— Осторожнее, сэр!

Кэм повернулся, однако не успел ничего предпринять. Мимо резво промчался сбежавший откуда-то поросенок. Маленькие твердые копыта весьма ощутимо протопали по забрызганным грязью ботинкам герцога.

Кэм уныло пошел в том направлении, где, судя по огням, мог находиться постоялый двор. Какого дьявола они причалили к этой Богом забытой пристани на самой окраине Ридлсгейта? Правда, капитан «Розы» без тени раскаяния признался, что допустил маленькую навигационную ошибку, и в качестве извинения утешил их, что до Лондона всего несколько часов езды почтовой каретой. Но с точки зрения Кэма, столица Англии с таким же успехом могла быть и на другом континенте, ибо насколько хватало глаз во всех направлениях тянулись грязные соленые отмели.

Войдя в гостиницу, Кэм буквально остолбенел. Оказывается, за то время, пока опередивший его слуга Филлипос заказывал ему комнату, поросенок успел присоединиться к обществу и теперь рыскал между стульями. Кроме Филлипоса, наглого животного и хозяина гостиницы, в помещении находился единственный посетитель: белокурый господин, читающий у огня, который едва поднял глаза на Кэма.

Зато хозяин Джон Мамби, увидев широкоплечего аристократа, стоявшего на пороге, тут же бросился ему навстречу:

— Добрый день, ваша светлость! Для меня большая честь принять вас в моей скромной гостинице «Улыбка королевы». Не желаете чего-нибудь освежающего?

— Принеси чего-нибудь на свое усмотрение. — Кэм сбросил плащ в протянутые руки Филлипоса. — И будь любезен, не называй меня, пожалуйста, «ваша светлость».

Мамби с недоумением заморгал, но быстро оправился.

— Конечно, милорд, — лучезарно улыбнулся он. — Да, сэр. Проходите, сэр. Лорд Перуинкл, я бы попросил вас убрать этого поросенка, мы не впускаем домашний скот в общественное помещение.

Белокурый господин поднял голову.

— Черт возьми, Мамби, — обиженно сказал он. — Во-первых, ты сам только что разрешил оставить животное в комнате. Во-вторых, тебе известно, что проклятая свинья не имеет ко мне никакого отношения.

— Поросенка купил ваш кучер, — с неопровержимой логикой ответил хозяин, — и у меня нет сомнений, что он вернется за ним, как только починит ось вашего экипажа. Если у вас нет возражений, сэр, то мой сын отнесет его обратно в сарай.

Перуинкл кивнул, после чего поросенок был лишен свободы и унесен под дождь.

Кэм сел в удобное кресло перед камином, испытывая приятное чувство возвращения домой. Он покинул Англию неопытным восемнадцатилетним мальчишкой, преисполненным ярости и отчаяния… но всегда с любовью вспоминал дымно-пшеничный запах английских пабов. «Ничего лучше этого нет», — подумал он, когда появился Мамби с кружкой горячего эля.

— Или вы предпочитаете коньяк? — спросил хозяин гостиницы. — Должен вам признаться, сэр, что мой друг время от времени подбрасывает мне пару бутылок… через заднюю дверь. Приятная вещь, хоть и французская.

«И этот друг, видимо, капитан „Розы“, — лениво подумал Кэм. — Безрассудный парень занимается контрабандой, чего же удивляться, что мы причалили в такой глуши».

Герцог сделал основательный глоток из кружки. Превосходный эль, контрабандный бренди. Жизнь явно улучшается.

— Предлагаю начать с жареного фазана, — сказал Мамби, — а затем будет кусочек свежей свинины.

— Насколько свежей? — с беспокойством спросил Кэм. Ему совсем не хотелось получить на обед знакомого поросенка.

— Забита на прошлой неделе, — уверил хозяин. — Висела, пока не достигла совершенства. Моя жена прекрасно готовит, сэр. Вы можете сами в этом убедиться.

— Хорошо. И бренди, если у вас есть.

— Да, сэр! — пропел Мамби, представляя себе увеличивающийся столбик блестящих монет.

По ходу дела выяснилось, что в гостинице есть мишень для метания дротиков, и вечером Кэма ждала еще одна неожиданность. Оказывается, лорд Перуинкл был не только мастером по части дротиков, но и страстным любителем рыбной ловли, которую обожал и Кэм. Потом герцог узнал, что они с Таппи Перуинклом посещали одну и ту же школу, правда, с разницей в пять лет. Оба легко сблизились, что свойственно только людям, которые выросли в одних и тех же условиях или слишком много выпили одного и того же французского коньяка.

Когда Мамби спросил, не желает ли Кэм нанять утром карету, герцог отказался. После утомительного сорокапятидневного путешествия из Греции и шторма в Бискайском заливе он не видел необходимости сразу мчаться в Лондон, где ему предстояла встреча с обузой-женой. Таппи его поддержал, ибо и сам пять лет назад расстался с супругой.

— Как-то, придя в ярость, она уехала к матери и больше не вернулась. А я, устав от ее бесконечных жалоб, не потребовал ее назад. С тех пор мы живем врозь.