Влюбись в меня за час - [16]

Ее сердце замерло от мысли о том, что подобная потеря сделала с человеком, за которым все пристально наблюдают. Он не просто человек, а наследный принц с чувством долга перед своим королевством. Наследный принц, который потерял свою принцессу.

Нет. Хотя их поцелуй был настоящим огненным безумием, Мэдди не должна заблуждаться по поводу Реми.

Не надо было ее целовать.

Реми поморщился, отпив коньяка. Алкоголь обжег ему горло, но не помог обуздать пульсирующее возбуждение.

Его отчаянная попытка вспомнить голос Селесты, ее смех и нежные манеры не увенчалась успехом. У него перед глазами стоял образ женщины с ярко-зелеными глазами, хриплым смехом, дерзко вздернутым подбородком и пухлыми губами.

Он наслаждался, обнимая Мэдди. Хуже всего то, что он не мог себя контролировать, пока был рядом с ней.

Реми стало совестно: он вспомнил свою молчаливую клятву, данную умирающей невесте. Крепче сжав пальцами бокал, он скользнул взглядом по ночному Лондону. Простая истина заключалась в том, что он подвел Селесту. Она умерла потому, что он подвел ее.

Реми отвернулся от своего отражения в окне гостиной.

Его привел в ярость второй телефонный звонок от матери сегодня днем. Она ставила под сомнение его мотивы. Он был готов признать, что его неспособность полностью контролировать себя рядом с Мэдди Майерс приведет к неприятным последствиям.

Королева продолжала настаивать на том, чтобы он выбрал себе жену.

Если он избавится от страсти к Мэдди, то по возвращении домой сумеет сосредоточиться на управлении Монтеговой.

Он направился в свою спальню, стараясь избавиться от чувства вины и возбуждения. Но эти острые ощущения, разогревающие кровь, становились только жарче.

Реми не успокоился и на следующее утро, когда прочел финансовый раздел утренней газеты. О нем без умолку говорили в социальных сетях. Королева-мать снова ему позвонила.

Увидев фотографию Мэдди на первой полосе, он снова почувствовал нестерпимое желание. Вот и сейчас, когда она идет к обеденному столу, Реми не может игнорировать гипнотическое покачивание ее бедер и пышную грудь.

— Доброе утро, — тихо сказала Мэдди, подходя к нему.

Реми сложил газету, заставил себя успокоиться, потому что королевский долг и обязанности были важнее слепой и раскаленной страсти, и неторопливо оглядел Мэдди. На ней был ярко-розовый свитер с открытыми плечами и облегающая серая юбка до колен. Простая одежда казалась греховно соблазнительной на ее теле.

Он поерзал на месте в тщетной попытке избавиться от возбуждения и спросил:

— Надеюсь, ты хорошо спала?

Она села и улыбнулась в знак благодарности официанту, который налил ей кофе.

— Не очень хорошо.

Реми нахмурился и подождал, пока официант уйдет.

— Это из-за руки? Тебе надо к врачу?

Она покачала головой. Сегодня на ее руке был бандаж.

— Нет. Мне не спалось в чужой кровати.

— Учитывая, где ты живешь, мне с трудом в это верится.

Она уставилась на него ярко-зелеными глазами.

— Я надеялась, что буду выслушивать твои оскорбления только после того, как загружусь кофеином.

Реми насторожился. По непонятной причине эта женщина легко задевала его за живое.

— Тебя оскорбляет моя честность? — спросил он.

— Есть простая честность, а есть хамская честность. Я уверена, что последнюю ты используешь только в чрезвычайных обстоятельствах. — Она уставилась на него с упреком.

Реми опешил. Мало кто осмеливался бросить ему вызов. Очевидно, это смелое существо по имени Мэдди хотело быть одним из немногих. Он не знал, то ли ему улыбаться, то ли поставить ее на место.

— Скажи мне, почему тебе не спалось. — Он намазал масло на тост и положил его на тарелку Мэдди. Потом он придвинул к ней небольшое блюдо с фруктами.

— Спасибо, — тихо сказала она и уставилась на чашку с кофе. — Я обещала позвонить отцу вчера вечером, но забыла.

— Как ты сама сказала, ты взрослая женщина, а не подросток, подчиняющийся правилам комендантского часа.

— Но я дала обещание и не сдержала его.

— Тебе надо собрать вещи для поездки в Монтегову. Водитель отвезет тебя домой сегодня утром. Ты сможешь поговорить с отцом.

Избегая его взгляда, она облизнулась.

— Что у тебя на уме? — спросил Реми. — Выкладывай!

— Ты не мог бы дать мне немного денег?

Он насторожился.

— Мы подписали договор менее двадцати четырех часов назад, а ты уже требуешь оплату?

— Я знаю, мы об этом не договаривались, но…

— Ты требуешь, чтобы я доверял тебе, но не говоришь мне всей правды о себе, — заметил он.

Ее зеленые глаза сердито сверкнули.

— Ты уступишь мне только тогда, когда я позволю тебе копаться в моей жизни? По-твоему, это справедливо?

Он пожал плечами, стараясь игнорировать обиду в ее взгляде.

— Ты зря надеешься, что мы с тобой на равных.

Поджав губы, она раздула ноздри.

— Ты мне отказываешь?

Реми сдержал желание обо всем расспросить Мэдди. Даже сейчас ему хотелось наклониться через стол и поцеловать ее в губы.

— Сколько тебе надо?

Она облизнула нижнюю губу.

— Десять процентов.

Сначала Реми хотел ей отказать. Но при виде ее взгляда он понял, что она будет стоять на своем и бороться за то, чего желает.

— Ладно. Ты получишь эту сумму. Но у меня условие.

Она округлила глаза.

— Какое?