Влиятельные семьи Англии - [126]

«Раутледж» не гналось за обычными бестселлерами, которые резко набирают популярность и попадают во все новости. В его характере есть что-то от университетского издательства и склонность забираться в самые дальние уголки науки. У него прекрасный ассортимент книг по философии и социологии, а кроме того, оно выпустило в свет несколько выдающихся трудов по фольклору, литературной критике и иудаизму. Оно публикует махзор – стандартный молитвенник с праздничными молитвами, который вышел в шести томах и хранится у большинства еврейских семей.

Возглавляет «Раутледж» Норман Франклин, внук Артура, активный, моложавого вида мужчина слегка за сорок, который каждый день ездит на велосипеде из хемпстедского дома к себе в контору в Сити. Вице-председателем до недавнего времени был его кузен Колин, человек не такой строгой дисциплины, важный, румяный и преждевременно поседевший. Офис фирмы по-прежнему находится на улочке возле собора Святого Павла, где было сердце издательского квартала, пока его не разбомбили во время войны, и каким-то образом ей удается сочетать старинную атмосферу и старинный перечень литературы с вполне современными прибылями.

В правлении «Раутледжа» в качестве финансового советника всегда состоял кто-то из банковских Франклинов, но издательство ни в коем смысле нельзя назвать дочерней фирмой «Кейзер Ульман».

В семье есть несколько весьма светлых голов, и одной из самых светлых была Розалинд Франклин, сестра Колина, кристаллограф. Она входила в команду ученых, установившую свойства ДНК – дезоксирибонуклеиновой кислоты, химического компонента генов, которая, как считается, лежит у самого источника жизни. Некоторое время Розалинд была ассистентом доктора Мориса Уилкинса из Королевского колледжа в Лондоне, который вместе с Фрэнсисом Криком и Дж. Д. Уотсоном из Кембриджа свершил прорыв в исследованиях. Розалинд разработала новую технику рентгенографии, которая позволила визуализировать их теории. «Ее рентгенограммы, которые она делала в колледже, завоевывают все большее признание», – написал Дж. Д. Уотсон, который в иных вопросах не относится к ее поклонникам.

Евреям часто приходится прилагать намного больше усилий, чем их коллегам; женщины в мужском мире встают перед такой же вынужденной задачей. Розалинд, вероятно, старалась слишком сильно по обеим причинам и подходила к своей работе с такой ревностной целеустремленностью, которая нервировала некоторых ее сотрудников. Вокруг нее как будто все время витал дух какой-то воинственности, и ей казалось, что ее превосходный талант и достижения не получают достаточного признания. Это была не просто паранойя, ведь, как позднее признался Уотсон, «мы по-настоящему оценили ее личную честность и великодушие, слишком поздно, лишь годы спустя, осознав, с какими трудностями приходится сталкиваться умной женщине, чтобы ее приняли в научном мире, где в женщинах часто видят помеху, отвлекающую от серьезных вещей. Образцовая смелость и цельность Розалинд стали очевидны для всех, когда, зная о своей смертельной болезни, она не жаловалась, а продолжала трудиться на пределе сил вплоть до последних недель перед смертью».

Она умерла в 1959 году в возрасте 37 лет. Через четыре года Крик, Уотсон и Уилкинс получили Нобелевскую премию за исследования ДНК.

Глава 23 Мидас – Маркус Сэмюэл

В 1913 году газета «Спортинг таймс» повела себя не очень спортивно и допустила на своих страницах злобные личные нападки на председателя компании «Шелл ойл»: «Сэр Маркус Сэмюэл – типичный еврей. Он совершенно явный еврей. В этом нельзя ошибиться. Он полный, смуглый, черноволосый, черноусый, толстоносый, толстогубый, пучеглазый – короче говоря, соответствует всем представлениям о преуспевающем еврее…»

Поводом стал резкий рост цен на бензин, из-за которого таксисты объявили забастовку. К жалобам присоединились и частные автовладельцы, в то время лишь немногие избранные, но уже достаточно заметные. Люди угрюмо шептались об обдираловке, громко протестовали в парламенте и прессе. «Шелл» была не единственным поставщиком бензина в Великобритании, но самым известным; Маркус был не единственным нефтяным магнатом, но для публики он был Мистер Шелл, и забастовку таксистов стали называть «забастовкой Маркуса Сэмюэла».

Такие протесты раздавались и раньше и будут раздаваться снова, и Маркус, хотя и не был вовсе уж невосприимчив к критике, находил для всех один и тот же ответ: «Нефть продается ровно по той цене, по какой ее покупают».

Маркус давал этот ответ так часто и так самоуверенно, словно тот воплощал в себе абсолютную истину о том, как работает рынок, и всегда немного удивлялся, когда, услышав его, люди лишь протестовали еще громче и чувствовали себя не только разгневанными, но и оскорбленными. Из-за таких заявлений портрет, нарисованный в «Спортинг таймс», казался еще убедительнее: «Он хладнокровен и равнодушен к происходящему. Пусть автовладельцы жалуются… пусть таксисты тысячами объявляют забастовку… пусть граждане выкручиваются, как хотят. Сэру Маркусу до этого нет дела. У него есть нефть, и тот, кто хочет ее купить, должен заплатить ему столько, сколько он просит, или обходиться без нефти. В подобной транзакции он именно что ведет себя как еврей чистой воды».