Влияние морской силы на историю - [154]

Таково было положение дел, когда в январе 1781 г. французская эскадра из шести военных кораблей и трех фрегатов появилась у берега. Английский флот, под начальством сэра Эдварда Юза, ушел в Бомбей. Гайдер обратился за помощью в нападении на Куддалор к графу д’Орву (d’Orves). Лишенная поддержки со стороны моря и окруженная мириадами туземцев, эта крепость должна была пасть. Д’Орв, однако, отказал в этой просьбе и возвратился к Иль-де-Франсу. В то же время против Гайдера выступил сэр Эйр Кут (Eyre Coote), способнейший из английских офицеров в Индии. Гайдер тотчас же снял осаду с окруженных им постов и, после ряда операций, продолжавшихся в течение весенних месяцев, был вынужден дать сражение 1 июля 1781 г. Полное поражение его возвратило англичанам эту страну, спасло Карнатик и положило конец надеждам сторонников Франции, незадолго то того вернувшей Пондишери. Великая возможность была упущена.

Между тем как раз в это время в Вест-Индию направлялся французский офицер, сильно отличавшийся по свойствам характера от своих предшественников. Следует припомнить, что когда де Грасс отплыл 22 марта 1781 г. из Бреста в Вест-Индию, с его флотом вышла эскадра из пяти линейных кораблей под начальством Сюффрена. Последний отделился от главных сил 29-го числа упомянутого месяца, взяв с собой несколько транспортов, предназначенных для мыса Доброй Надежды, тогда голландской колонии. Французское правительство узнало, что из Англии была отправлена экспедиция для захвата этой важной станции на пути в Индию, и спасение ее составляло первую задачу Сюффрена. Действительно, эскадра коммодора Джонстона[164] первой вышла в море и 11 апреля стала на якорь в Порто-Прайя (Porto Ргауа) на островах Зеленого Мыса, португальской колонии. Она состояла из двух линейных кораблей и трех 50-пушечных, с фрегатами и меньшими судами, не считая тридцати пяти транспортов, большею частью вооруженных. Не ожидая атаки, – не потому, что полагался на нейтралитет порта, а потому, что считал свое назначение тайной, – английский коммодор стал на якорь, не имея намерения сражаться.

Случилось так, что в момент отплытия Сюффрена из Бреста один из кораблей, предназначавшихся сначала в Вест-Индию, был переведен в его эскадру. Корабль этот не имел запаса воды, достаточного для дальнейшего путешествия, что вместе с другими причинами заставило Сюффрена также зайти в Порто-Прайя. Рано утром 16 апреля, через пять дней после Джонстона, он подошел к острову и отправил вперед обшитый медью корабль для рекогносцировки. Так как он приближался с востока, то берег в течение некоторого времени скрывал от него английскую эскадру; но в три четверти девятого передовой корабль Artésien дал сигнал о том, что корабли неприятеля стоят на якоре в бухте. Последняя открыта к югу и тянется с востока на запад мили на полторы; условия там таковы, что корабли стоят обыкновенно в северо-восточной ее части, близ берега (план XIII)[165]. Англичане расположились в неправильной линии, в направлении вест-норд-вест. Сюффрен и Джонстон были оба удивлены, увидев друг друга, особенно последний; и инициатива боя осталась за командующим французской эскадрой. Немногие люди были более, чем он, способны как по темпераменту, так и по опытности к принятию быстрого решения, требовавшегося обстоятельствами. При горячем желании боя и врожденном военном таланте Сюффрен был научен поведением Боскауэна по отношению к эскадре де ла Клю[166], в которой он служил, не придавать значения способности Португалии заставить уважать свой нейтралитет. Он знал, что вражеская эскадра направлялась к мысу Доброй Надежды. Единственным вопросом для него было решить, следует ли ему поспешить к мысу, пока был шанс прийти туда первым, или атаковать англичан на якорях, в надежде нанести их кораблям повреждения, достаточные для того, чтобы остановить их дальнейшее движение. Он выбрал последнее; и хотя корабли его эскадры, имея неодинаковую скорость, были рассеяны, он решился войти в бухту немедленно, чтобы не потерять преимущества внезапности. Дав сигнал приготовиться к сражению на якоре, он занял на своем 74-пушечном флагманском корабле Héros головное положение, обогнул юго-восточный мыс бухты и направился прямо на английский флагманский корабль (f). За ним последовал Hannibal, также 74-пушечный (линия ab); кроме того, его сопровождал корабль Artésien (с) – 64-пушечный, – тогда как два арьергардных корабля были еще далеко сзади.

Английский коммодор приготовился к сражению тотчас же, как увидел неприятеля, но не успел исправить свой строй. Сюффрен стал в пятистах футов от флагманского корабля (по курьезному совпадению называвшегося также Него), на правом его траверзе, и, имея таким образом неприятельские корабли с двух сторон, открыл огонь. Hannibal стал на якоре впереди своего коммодора (b), и так близко от него, что последний должен был потравить канат и податься назад (а); но его капитан, не зная о намерении Сюффрена игнорировать нейтралитет порта, не послушался его сигнала изготовиться к бою и остался совершенно неподготовленным: его палубы были загромождены бочонками, так как он собирался пополнить запас воды, и орудия не были раскреплены. Он не увеличил своей ошибки каким-либо колебанием, но смело последовал за флагманским кораблем, пассивно выдерживая огонь противника, на который некоторое время не мог отвечать. Придерживаясь к ветру, он прошел на ветре у своего начальника, весьма искусно избрал свою позицию и искупил смертью свою первую ошибку. Оба упомянутых корабля расположились так, чтобы пользоваться батареями обоих бортов.