Властимир - [15]

Проезжая мимо невесть как попавшей в дубраву березы, он сломил нависшую перед лицом ветку и содрал немного коры, обнажив зелень. И некоторое время спустя перед его лицом снова закачалась сломанная им же самим ветка!

В сердцах Властимир совсем отломил ее и бросил наземь. Но за такие шуточки лесовик мог рассердиться, а потому надо было спешно уносить ноги. Князь огляделся — саженях в десяти ровные стволы деревьев чуть раздавались в стороны, образуя прогалину. Там князь увидел корягу и поехал к ней.

Оказавшись на крошечной прогалине — такой маленькой, что ветви почти не размыкались над нею, — он обнаружил в центре ее еле возвышающийся над слоем опавшей листвы старый толстый пень когда-то стоявшего здесь дуба. Почти лишившийся коры ствол лежал рядом.

Спешившись, Властимир на ходу отстегнул застежку плаща, бросил его на ствол и стащил кафтан и рубаху через голову. Потом быстро вывернул все это наизнанку, надел снова и, присев на ствол, переобул сапоги — правый на левую, а левый на правую ногу.

Верный Облак стоял над ним, не нуждаясь в привязи. Вдруг он фыркнул и шагнул в сторону, тронув князя губами за плечо.

Закончив возиться с сапогами, Властимир поднял голову и обнаружил, что на пне сидит какой-то старичок в кафтанчике из кожи, войлочных штанах и липовых лаптях. В густой бороде его застряли травинки и сухие листья, по рукаву ползла улитка. Маленькие глазки в сетке морщинок смотрели на князя не отрываясь.

В один миг Властимир оказался в седле и оттуда разглядел старичка попристальней. Так и есть — кожа лешака отливала слабой голубизной.

Однако старичок углядел швы на одежде князя и печально покачал головой.

— Догадался? — молвил он. — Коль так, иди, чего уж там…

— Благодарствую, — ответил перепуганный Властимир и тронул коня.

Но Облак не успел сделать и трех шагов с поляны, как леший догнал его и ловко схватил за узду, останавливая.

— Не туда правишь! — строго сказал он и указал корявым пальцем. — В ту сторону, там тебя ждут!

Властимир глянул — леший показывал в самую чащу леса, где было еще темнее, чем там, откуда он приехал.

— Да-да, благодарствую, — быстро сказал он и завернул коня, но стоило лешему отвернуться на мелькавшую над головой сову, что полетела ночевать, как он вернулся на старую дорогу и пришпорил коня.

Облак как на крыльях понесся вперед. Что-то заполошно закричал леший, заметалось вслед ему эхо, но запуталось в сухих сучьях и отстало, а князь все погонял и погонял.

В ушах засвистел ветер. Дрогнули, закачались дубы и яворы, застучали сучьями. Заскрипели томившиеся в них души человеческие, заголосили. Вой ветра перерос в грохочущий гул, кативший князю навстречу и гнувший деревья. Мрак накрыл и без того темный лес. Во мраке только и видно было, как, словно руки, шевелятся сучья, цепляясь за одежду и гриву лошади. Сквозь рев и шум послышался мерный тяжелый топот.

Неужели он по неведению обидел самого Святобора? Тот ведь может в один миг оказаться в любом месте своих владений, а Властимир явно нарушил заповедные границы его лесов. И ведь он поехал не туда, куда указывал ему леший. Наверняка лешего послал ему сам Святобор и теперь покарает за ослушание.

Шум и топот нарастали — неведомый был все ближе. Облак испуганно завизжал, развернулся на задних ногах и помчался прочь.

Сзади заревело громче и яростней. Деревья затрещали от гнева лесного бога, посыпались отломанные сучья, стали валиться стволы. Разгневанный Святобор крушил лес, чтобы добраться до дерзкого.

Припав к гриве мчавшегося сломя голову Облака, Властимир не оглядывался, доверясь коню, как уже не раз доверялся ему в стычках с хазарами и иногда заходившими в приокские леса остатками когда-то сильного кочевого племени угров. Облак спасал ему жизнь, и теперь, ослабив поводья и дав коню полную свободу, князь поклялся Велесу и Перуну, что, коли вынесет его Облак, не разлучит его с конем ничто, кроме смерти.

Что-то белое мелькнуло рядом — крапчатый жеребец, что заманил его в леса, выскочил сбоку и помчался бок о бок с Облаком. Потом он обогнал его, и конь послушно поскакал за крапчатым. В эту пору показалось князю, что впереди мчит сам Индрик-зверь, спасая его.

Шум позади понемногу ослаб и отстал. Махнув хвостом, исчез жеребец, и, лишившись провожатого, Облак перешел на рысь, а потом и на шаг, успокаиваясь сам и успокаивая всадника мерной ходьбой.

Лес вокруг изменился, ожил. Среди вековых стволов показались тонкие рябинки, заросли бересклета и боярышника, на прогалине обнаружился орешник, опавшие листья скрыла трава и лесные цветы. В ветвях замелькали птицы, и воздух наполнился их голосами и запахом трав. Этот лес был живой, в нем настоящий славянин не заблудится никогда. Глянув на солнце, Властимир прикинул, что время близко к полудню. Значит, к Мурому ему надо свернуть немного левее.

Повернув коня, князь скоро попал в редкую дубраву. Могучие дубы возносили тяжелые сучья к самому небу. За каждым стволом мог легко затаиться всадник вместе с конем, но ни единого человечьего следа или отпечатков копыт лошади не встретилось князю.

Впереди ухо различило звон ручья, но еще раньше его почуял Облак, прибавив шагу. Путь пошел вниз — верный признак того, что поблизости есть овраг или низина, по которой протекает ручей.