Властелин суда - [55]

— Я его секретарь. Тина Скокколо.

Гордон подался вперед, словно был туговат на ухо:

— Секретарь?

Она кивнула.

— Я с ним десять лет проработала.

Гордон покачал головой с улыбкой полного недоумения.

— Двадцать четыре года как я в полиции работаю, но такой дикости еще не видал.

— Но с рассказом-то его это совпадает, верно? И описание мужчины оказалось правильным.

Лицо Гордона приняло сдержанное и не очень веселое выражение.

— Да, описание парня, сказавшегося братом Слоуна, данное вахтером, и то, что говорил сам Слоун, совпадают, как совпадают они с приметами, которые сообщил один из жильцов Слоуна. Я ведь съездил туда, переговорил. Тот жилец признался, что сам он направил телефонного мастера именно такой наружности к Мельде, как там ее... — Гордон заглянул в записи.

— Деманюк, — подсказала Тина.

— Правильно. Деманюк.

— Но к телефонной компании он не имел отношения, — сказала Тина.

— Очевидно, нет. Слоун и тут оказался прав. Никакого вызова в тот дом в телефонную компанию не поступало.

— И значит, Дэвид говорил правду насчет взлома, — заметила она.

— Вот тут я не уверен. Единственное, что я знаю, это сведения из полицейского протокола, предоставленные мистером Слоуном, и свидетельства двух полицейских, выезжавших на место. Согласно им, кто-то проник в квартиру Слоуна точно так же, как кто-то проник к этой госпоже...

— Деманюк.

— Госпоже Деманюк. Совершенно верно. Так или иначе, да, все это совпадает.

Тина облегченно перевела дух.

— Но офицер полиции все же считает ситуацию странной.

— Странной?

— В той части, что проникший в квартиру Слоуна ничего в ней не взял.

— Не понимаю.

— Я тоже. Обычно взломщики проникают с целью грабежа. — Гордон многозначительно поднял брови. — Но тот, кто влез в квартиру Слоуна, по всей видимости, не забрал из нее ничего ценного — ни стереосистемы, ни телевизора. Лишь поломал их. И это, судя по всему, полностью исключает мотив грабежа. — Тине вспомнились слова Дэвида насчет того, что незнакомец искал конверт. Но она промолчала. — Вам известно о каких-либо порочных наклонностях мистера Слоуна?

— Порочных наклонностях? — удивилась она.

— Да. Пристрастии к наркотикам, алкоголю, азартным играм... женщинам.

Она покачала головой.

— Он почти не пьет, детект... — Она осеклась, вспомнив о просьбе Слоуна принести ей из офиса портфель. Конверт от Джо Браника находился в портфеле.

— Госпожа Скокколо?

— Да?

— Так что же насчет порочных наклонностей?

— Нет, — сказала она. — Мне ни о чем таком неизвестно. — Но ответ ее прозвучал уже не столь уверенно, и от детектива, казалось, это не ускользнуло.

— Ну а могла быть какая-нибудь... какой-нибудь человек, которому он сильно досадил? Долг, который он кому-нибудь не отдал?

— Нет, — сказала она, по-прежнему не слишком уверенно. — Она скрестила руки на груди. — Я не все, конечно, знаю о его личной жизни, детектив, но могу вас заверить, что других увлечений, кроме, может быть, работы, у него нет. Да и времени ни на что другое он бы не нашел. Что же касается денег, то его чеками распоряжаюсь я, и по счетам он платит совсем немного. Могу утверждать, что средства у него есть. Крайне редко тратит деньги на себя. Костюмы и рубашки я ему заказываю по каталогам.

— Так что же он делает с деньгами?

— Вкладывает куда-нибудь или же просто оставляет на счетах. Он много жертвует детским приютам.

Гордон потер подбородок, словно проверяя, насколько отросла щетина.

— Ну а что скажете насчет его врагов?

Она пожала плечами.

— Ну так он же все-таки адвокат!

Замечание вызвало у Гордона короткий смешок.

— Я хотела сказать, что если он адвокат и постоянно выигрывает в суде, то может найтись кто-то, кому это не по вкусу. Но прямых врагов... нет, я таких не знаю.

Гордон вытащил из кармана пальто пластиковый мешочек и показал его Тине. Внутри была пуля.

— Один из наших сотрудников нашел. Как раз в том месте, какое назвал Слоун.

Она опять почувствовала, как по телу пробежал холодок.

— Сможете ему кое-что передать?

— Попытаюсь.

— Хорошо бы вам это удалось. Скажите ему, чтоб сдался.

— Но вы же верите ему, — возразила она. — Вы сами сказали, что он говорит правду.

— Насчет всего-всего? Не знаю. Нет, в убийстве госпожи Деманюк его, судя по всему, никто не подозревает, но, к сожалению, ему самому это неизвестно.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что он в бегах и, согласно показаниям свидетелей, имеет при себе заряженную пушку.

— Он не представляет угрозы, детектив.

— В обычной ситуации я, госпожа Скокколо, с вами склонен был бы согласиться. Но тут ситуация необычная. А люди в отчаянном положении могут совершать отчаянные поступки. Слоун дошел до грани отчаяния, если он сбежал из палаты, и это, как я понимаю, связано с тем мужчиной, с которым он дрался в лифте. Хотя вы и сказали, что сбежал он до появления мужчины. Следовательно, Слоун знал о том, что мужчина явится, или же имел какую-то иную вескую причину считать, что находится в опасности. Какие бы вопросы и почему мне ни хотелось бы сейчас ему задать, дело не в них, и не они меня в данный момент заботят.

— А что заботит?

— Заботит тот мужик, что заявился в клинику. Он бродит где-то рядом, и мне бы не хотелось, чтобы опасность усугублялась.