Власовцев в плен не брать - [80]
На закате остановились на привал. И тут из второго взвода привели задержанного.
Сержант протянул Воронцову Красноармейскую книжку. Воронцов раскрыл книжку, мельком взглянул: Баранович Николай Сергеевич, 1900 года рождения, призван… Спросил:
– Как оказались здесь, красноармеец Баранович?
– После ранения – госпиталь в Смоленске, – ответил тот. – Теперь догоняю свою часть. По пути решил заглянуть на хутор. Тут, рядом, Чернавичи. Повидать родню.
Недельная щетина скрывала черты лица задержанного. Но когда тот заговорил, Воронцов внутренне вздрогнул. Это был Радовский.
– Кто у вас в Чернавичах? – стараясь не подавать виду, спросил Воронцов.
– Сестрёнка с семьёй.
– Кто? Назовите фамилию.
– Рогуля, – тут же ответил Радовский. – Аксинья Северьяновна Рогуля с дочерьми. Хутор только что освободили. Хотел узнать, живы ли?
– Живы, – сказал Воронцов и спросил сержанта: – Вещмешок осмотрели?
– Так точно. Ничего подозрительного не обнаружено, товарищ старший лейтенант. Вот только консервов больше нормы. Но он же говорит, что к сестрёнке в гости. А там двое детей.
– Трое, – поправил Воронцов.
Что же делать, лихорадочно колотилось у него в висках. Что делать? Согласно инструкции, полученной от капитана Омельченко, он обязан задерживать всех, оказавшихся в зоне действия роты, как военных, так и гражданских. Так что красноармейца Барановича он должен препроводить напрямую капитану Омельченко. Другого варианта просто не существовало.
– Следуйте за мной, – сказал Воронцов и шагнул к дороге, где солдаты Смерша обыскивали и строили в колонну пленных, захваченных на лесной дороге.
Немцы не оказали никакого сопротивления. Побросали оружие, подняли руки. Было их больше роты. При шести пулемётах.
Капитан Омельченко взглянул на Воронцова и сказал:
– Мне нужно отделение для конвоирования пленных.
– Отделения дать не могу, – ответил Воронцов. – Дам четверых автоматчиков. На лошадях.
Капитан скользнул взглядом по небритому лицу Барановича и спросил:
– А это кто?
– Задержан в полосе второго взвода.
– Когда?
– Только что привели, – ответил Воронцов.
– Документы проверяли?
– Документы в порядке. И Красноармейская книжка, и справка о ранении. Говорит, что догоняет свою часть. По пути решил зайти к сестре. В Чернавичи.
– А почему небритый? – спросил капитан Омельченко, внимательно глядя в глаза Барановича.
– У сестры и побреюсь, – ответил тот.
– Вот что, Воронцов. Выдели ему двоих-троих провожатых. Заодно пусть проверят хутор.
– Понял.
Конвой с хутора Чернавичи вернулся под утро. Сержант из второго взвода доложил: всё в порядке, сестра брата опознала, кроме жителей, на хуторе никого нет, в дороге встретили старшину Гиршмана.
Воронцов вздохнул с облегчением.
Глава тридцать первая
На хуторе Сидоряты шла тихая размеренная жизнь.
Иван Степанович выкашивал лесные луга и вывозил травой к озеру. Васса Андреевна с невесткой за день подбивали и высушивали сено, затаскивали на волокушах под крышу просторного шула. Скотина паслась у воды. Огороды обещали хороший урожай. Огурцы уже пошли. Завязывались тыквы. Дружно отцвел картофель. Дожди не баловали. Но пока не управились с сенокосом, их и не ждали.
Никто никаких вестей им на Озеро не приносил.
Ещё с весны занемог монах Нил. Зиму пережил тяжело.
Дважды за зиму Иван Степанович заходил к нему в келью. Дважды поднимал старика монаха с холодных полатей в жару. Разводил в печи огонь, приносил поесть. Отпаивал отварами. Отхаживал.
– Братец Иван Степанович, – однажды, придя в себя, сказал ему Нил, – видишь, совсем плох я стал. Весну, может, и дождусь, ещё на солнышко на берег выползу. А лета не переживу.
Иван Степанович начал было утешать монаха, но тот строго махнул рукой:
– Ты мне понапрасну не перечь! Послушай, что скажу. Домовину с чердака сыми и поставь на скамью. А то у меня уже сил нет. Могилу рой там, рядом с сёстрами. Мне – поближе к озеру. Воды я не боюсь.
– Нет её там, воды. Хорошая земля. Песок.
– То-то и благо, что песок. Глубоко не клади. Хочу слушать, как весной травы растут.
Все эти поминные слова монаха смутили Иван Степановича. Он хотел было напомнить Нилу о бренности тела и бессмертии души, которой после любой смерти место не под землёй, а на небесах, но передумал. Может, монах уже заговаривался. Может, какое искушение на него напало по слабости его организма.
Весной, и правда, Нил будто ожил. Стал обходить озеро. В хорошую погоду подолгу сидел на берегу. Смотрел на воду и в небо. Какие думы и видения приходили к нему в те минуты, какие образы рисовались, бог весть.
Хуторские издали наблюдали за его долгими бдениями у воды и качали головами.
Однажды в разгар сенокоса Нил пришёл на хутор, кивнул женщинам, подтресавшим сено, и сказал:
– Пришёл вам пособить. На бревнышках посидеть. Сеном подышать. Сено-то нынче духмяные, под дожди не попали. Вот коровушки порадуются зимой! – И вздохнул, щурясь на солнце: – Хорошо на воле жить!
– Посиди, посиди, Нилушка, – как всегда приветливо встретила его Васса Андреевна.
– Спасибо, сестра. Побуду тут с вами. Стеню подожду.
Женщины переглянулись. Пошептались и снова разошлись по своим делам.
А после полудня, когда вернулся с лесного покоса Иван Степанович, на тропе по ту сторону озера, где в него впадала мелеющая к середине лета речушка, показался человек. Шёл быстро, словно летел. Так что пока женщины спохватились, он уже подходил к огородам.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Что остаётся делать солдату, когда он оказывается один на один со своей судьбой, когда в него направлено дуло автомата и вот-вот автомат лихорадочно запрыгает в руках немецкого гренадера? А что делать генералу, командующему армией, когда обстоятельства, хитрость противника и недальновидность вышестоящих штабов загоняют его в такое же безвыходное положение?
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.