Владычица магии - [23]

Леллдорин в удивлении заморгал, слова Гариона наконец-то дошли до туго соображающего аренда. Лицо юноши вновь помрачнело.

— Я об этом не подумал, — сознался он.

— Совершенно верно. И будешь продолжать совершать подобные ошибки до тех пор, пока собираешься работать только мечом, а не мозгами.

Леллдорин, вспыхнув, смущённо засмеялся.

— Ты и вправду не ходишь вокруг да около, Гарион, — тихо упрекнул он.

— Прости, — поспешно извинился Гарион, — наверное, нужно было объяснить как-то иначе.

— Нет, — покачал головой Леллдорин, — ведь я аренд. Если не сказано прямо, не пойму.

— Нельзя сказать, что ты глупый, Леллдорин, — запротестовал Гарион, — ведь каждый может ошибаться. Аренды не дураки — просто слишком порывисты.

— Это было нечто большим, чем обыкновенная импульсивность, — печально вздохнул Леллдорин, показывая на влажный мох у корней деревьев.

— Что именно? — огляделся Гарион.

— Это последний участок леса перед равнинами Центральной Арендии, — пояснил Леллдорин, — естественная граница между Мимбром и Астурией.

— Лес как лес, — пожал плечами Гарион.

— Не совсем, — мрачно ответил Леллдорин. — Очень удобное место для засад.

Земля в этом лесу усеяна старым костями. Приглядись получше.

Он вытянул руку. Вначале Гариону показалось, что перед ним всего лишь пара изогнутых сучьев, высовывающихся из мха, с тонкими веточками на конце, запутавшимися в разросшемся кусте, но тут же с отвращением увидел полуистлевшую зеленоватую человеческую руку; пальцы судорожно цеплялись за куст в последней предсмертной агонии.

— Почему его не похоронили? — взорвался он в ярости.

— Поверь, потребуется тысяча людей и тысяча лет, чтобы собрать все лежащие здесь скелеты и предать их земле, — глухо объявил Леллдорин. — Целые поколения арендов покоятся здесь — мимбраты, весайты, астурийцы. Все лежат где упали, а мох хранит их вечный сон.

Гарион вздрогнул и отвёл глаза от немой мольбы этой одинокой руки, поднимавшейся со дна мохового моря здесь, в мрачно насупившемся лесу. Подняв глаза, он понял, что эта неровная почва простиралась насколько мог видеть глаз.

— Сколько ещё нужно ехать, чтобы добраться до равнины? — тихо спросил он.

— Около двух дней.

— Два дня?! И всё по таким же местам? Леллдорин кивнул.

— Почему? — спросил Гарион осуждающе, более жёстким тоном, чем намеревался.

— Сначала причиной были гордость… и честь. После — скорбь по павшим и желание отомстить. И наконец — просто не знали, как всё это остановить. Ты ведь сам сказал: мы, аренды, не очень-то сообразительны.

— Но всегда храбры, — быстро возразил Гарион.

— О да, — согласился Леллдорин, — всегда храбры. Это наше национальное проклятие!

— Белгарат, — еле шевеля губами, прошептал Хеттар, — лошади чуют что-то.

Господин Волк, дремавший как обычно в седле, встрепенулся:

— Что?

— Лошади, — повторил Хеттар. — Что-то там впереди их пугает.

Глаза Волка сузились, лицо внезапно приобрело странно-пустое выражение.

— Олгроты, — с отвращением кинул он.

— Что такое олгрот? — спросил Дерник.

— Нелюди. Дальняя родня троллей.

— Я однажды видел тролля, — заметил Бэйрек. — Гнусное уродливое огромное чудище с когтями и клыками.

— Они нападут на нас? — встревожился Дерник.

— Почти наверняка, — напряжённо ответил Волк. — Хеттар, следи за лошадьми.

Нужно держаться всем вместе. Никому не отделяться!

— Откуда они появились? — удивился Леллдорин. — В здешнем лесу никогда не бывало чудовищ.

— Иногда спускаются с гор Ало, если проголодаются, — объяснил Волк. — Живых после такого нападения не остаётся, так что рассказать подробности некому.

— Лучше бы тебе что-нибудь предпринять, отец, — посоветовала тётя Пол. — Они нас окружают.

Леллдорин быстро огляделся, соображая, где находится.

— Мы недалеко от холма Элгона, — ответил он, — и если бы удалось туда добраться, олгроты ничего с нами сделать не смогут.

— Холм Элгона? — переспросил Бэйрек, вынимая тяжёлый меч.

— Высокая скала, усеянная валунами. Почти крепость.

Элгон держался там почти месяц против целой мимбратской армии.

— Неплохо звучит, — согласился Силк. — По крайней мере, хоть выберемся из этих деревьев.

Он нервно оглядел ужасный лес, окутанный ледяной моросью.

— Можно попытаться, — решил Волк. — Они ещё только примеряются напасть, а к тому же дождь притупляет их обоняние.

Сзади раздался странный лающий звук.

— Это они? — спросил Гарион: собственный голос воплем отдался в ушах.

— Перекликаются, — ответил Волк. — Кто-то из них нас заметил. Лучше поторопиться, но не очень спешите, пока не увидим холм.

Они пустили испуганных лошадей рысью и упрямо направились вперёд по грязной дороге, поднимавшейся к вершине низкого горного гребня.

— Пол-лиги, — прохрипел Леллдорин, — всего поллиги, и мы доберёмся до холма.

Лошадей было трудно сдержать; глаза их бешено закатывались, гривы разметались. Гарион почувствовал, как заколотилось сердце, а во рту стало сухо.

Дождь пошёл немного сильнее. Краем глаза он уловил какое-то движение и быстро поднял голову. Человекоподобная фигура скачками передвигалась в лесу, шагах в ста от дороги. Олгрот бежал полусогнувшись, лапы свисали до земли, кожа отливала омерзительным свинцовым цветом.