Владимир Высоцкий. По-над пропастью - [30]
— Быть не может! Ты что?!
— Точно. За «Доктора Живаго». Он уже телеграмму в Стокгольм отбил. Мне девки с телеграфа переписали: «А Эстерману, секретарю Нобелевского комитета. Благодарен, рад, горд, смущен. Б. Пастернак. 29 октября 1958 года». Хочешь, бери на память, у меня копии еще есть, — был великодушен завсегдатай встреч у памятника веселый старшеклассник Сева Абдулов.
— Спасибо-
Юность Севы счастливо совпала с хрущевской оттепелью. Позже он вздыхал: «Замечательное было время! Как я попал на площадь Маяковского, совершенно не помню. Иду, смотрю: стихи читают — остановился... Я стал ходить туда достаточно регулярно... Кто хотел — выходил к постаменту, читал стихи. Свои или чужие. Я там много чего читал: Цветаеву, Пастернака... Давида Самойлова — у него тогда много ненапечатанных стихов было. Я старался читать то, что не напечатано, что мало знали... Нас то и дело хватали, арестовывали, сажали на пятнадцать суток... Однажды у меня был серьезный разговор с Володей Буковским, я сказал ему: «Я не революционер. Это не мой путь. Я не делаю подлостей, по мере сил помогаю хорошим людям. Я могу прийти на площадь, почитать мои любимые стихи, и мне плевать, что кто-то запретил их печатать. Но заниматься революционной деятельностью — это не мое призвание».
Кстати, годы спустя, когда Буковского КГБ изолировало от общества, Владимир Высоцкий по просьбе Абдулова бегал по Москве в поисках толкового адвоката для «революционера» Буковского. Но помощь не понадобилась — «обменяли хулигана на Луиса Корвалана...».
Но, как позже определил Высоцкий, в отношениях с Изой «в основном была проза, а стихи были реже...». 1-я Мещанская, из метро направо, дом 76, квартира 62. Напротив входной двери — комната Нины Максимовны и Жоры. Рядом — комната Шеи Моисеевны и ее сына Миши. Следующая — общая, так называемая «столовая».
26 апреля 1958 года наконец состоялся дипломный спектакль «Пэстиница «Астория». Даже с афишей и программкой, где в числе исполнителей значились: Полина — И. Мешкова, Боец — В. Высоцкий, студент II курса актерского факультета...
Но далее семейные (гражданские) узы молодых подверглись испытанию на прочность. После смотрин в Театре Советской Армии Изу, как она выразилась, охватило «тягостное чувство неловкости», и она была готова уехать хоть к черту на кулички, а потому безмерно обрадовалась, получив приглашение от Романова, главного режиссера Киевского театра русской драмы имени Леси Украинки.
Но прежде, чем ехать в Киев, устроила смотрины своему новому мужу в Горьком. На вокзале строгая мама окинула взглядом избранника дочери: «Этот клоун твой муж?» Остановиться у новой родни, как оказалось, было негде, и Высоцкий устроился на дебаркадере. «У нас в доме, — оправдывалась Иза, — негде было раскладушку поставить — да и самой раскладушки-то не было...» К тому же что сидеть в четырех стенах, правда? Иза демонстрировала «московского гостя» своим подружкам. Впечатления были осторожные: «Балагур, сплошь какое-то бесшабашное веселье... Бренчал на гитаре, пел что-то. В общем, веселил нас... Гуляли по набережной, любовались Волгой, ходили в театр...»
Тем же летом с бригадой студентов-мхатовцев Владимир побывал на целине. На концертах они с Геной Яловичем распевали кондовые сатирические куплеты о плохих управдомах и продавцах на мотив популярной утесовской песни «У Черного моря...», пытались что-то изображать. Высоцкому, например, очень хотелось показать китайский танец с лентами, всех убеждал: «Я это сделаю!» Но прямо на сцене коварные ленты путались и выскальзывали из рук..
Перед проводами Изы в Киев Владимир занялся ее гардеробом. Шились платья, закупалась парфюмерия. А потом, как говорила Иза, вся наша жизнь стала состоять из телефонных звонков, бесконечных разговоров по ночам, писем и редких свиданий.
Ну, а в родимой Школе-студии, как в песне поется, «из-за синей горы понагнало другие дела…»
«За годы учебы на нашем курсе образовалась «троица», которую сразу же, не хвастаясь, Павел Владимирович Массальский очень полюбил, — рассказывал Валентин Никулин. — Владимир Высоцкий, Роман Вильдан и я... Все мы, конечно, были совершенно разные, но дополняли друг друга творчески и человечески. Наш триумвират Массальский считал наиболее подвижным и зрелым на курсе. Три разных темперамента, три характера: Высоцкий с такой буйной, безудержной фантазией, утонченный «теоретик» искусства Вильдан и я — средний между тем и другим.
Видимо, Павел Владимирович любил во всех нас индивидуальное. В стенах школы ярко проявилось и расцвело многогранное дарование: «капустники», пародии и прочие выдумки — везде и всегда инициатором и первым заводилой был Высоцкий...»
Старый педагог Борис Ильич Вершилов смотрел-смотрел на их забавы и сказал:
— А знаете что, ребята... Что же вы не делаете настоящих «капустников»? Таких, какие когда-то были во МХАТе!
— Как? У нас нормальные «капустники»!
— Да нет... Вы все изображаете педагогов, все про свою Студию... А вот во МХАТе делались пародии на все виды искусства. Попробуйте такой!
Почему бы не попробовать? Режиссуру поручили Яловичу, который для начала выяснил, кто во что горазд. Епифанцев признался, что с детства пишет стихи, Высоцкий скромно сказал, что знает несколько аккордов на пианино.
Если бы вся изложенная здесь история родственников Антона Павловича Чехова не была бы правдой, то ее впору было бы принять за нелепый и кощунственный вымысел.У великого русского писателя, создателя бессмертного «Вишневого сада», драматичного «Дяди Вани» и милой, до слез чувственной «Каштанки» было множество родственников, у каждого из которых сложилась необыкновенная, яркая судьба. Например, жена племянника Чехова, актриса Ольга Константиновна, была любимицей Третьего рейха, дружила с Геббельсом, Круппом, Евой Браун и многими другими партийными бонзами и в то же время была агентом советской разведки.
«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин».
Отношения Владимира Высоцкого с Изой Мешковой, Люсей Абрамовой, Татьяной Иваненко, Мариной Влади, Оксаной Афанасьевой многое объясняют. Его голос. Его печальный взгляд. Строки его песен… «Я люблю – и значит, я живу…» Его душа была хрупкой и трепетной, а сердце его всегда было готово к самопожертвованию. Любовь заполняла мысли и чувства великого барда, она его рукой складывала ноты для новых песен. Даже если она иной раз возвращалась к нему стылым холодом. Даже если друзья Высоцкого считали, что именно женщины были виновны в преждевременной кончине поэта.
Разные женщины окружали великого барда. Они были похожи и в то же время не похожи друг на друга. Их жизненная философия и творческая позиция были различны, но судьбы в той или иной степени пересекались с судьбой Владимира Высоцкого. Их участие, сердечное отношение к Высоцкому, к его таланту кровно роднило. Их голоса перекликались, хотя каждая из женщин вела свою неповторимую сольную партию, что и составляет особую гармонию. Они одновременно являлись и музами, и творцами.У гениального человека и близкое окружение талантливо и неординарно…
Скульптор Эрнст Неизвестный, актеры Даниель Ольбрыхский и Олег Даль, режиссер Станислав Говорухин, драматург Эдуард Володарский… Эти известные деятели культуры были для Владимира Высоцкого друзьями. В то время значение слова «друг» означало совсем не то, что ныне подразумевается в соцсетях. Друзья Высоцкого были частью его судьбы. Они были его сподвижниками, отражением его совести и мировоззрений. Они были рядом, когда ему было трудно и плохо, они делили с ним его боль и страдания. Их интересная и зачастую удивительная жизнь стала ярким доказательством верности и чести в настоящей мужской дружбе, в этой абсолютной ценности, которую нельзя ни купить, ни выпросить…
Альберт Эйнштейн – человек, повлиявший на ход истории в XX веке. Величайший ученый своего времени открывается перед читателем с неожиданной стороны. В новой книге Юрия Сушко публикуются ранее не известные факты из жизни гениального физика. Они шокируют, возмущают и неожиданно приоткрывают тайну создания советского ядерного оружия, которое и сохранило хрупкий мир после Второй мировой войны.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.